Ближе к двери по правой стене располагался небольшой платяной шкаф. Напротив кровати — огромный компьютерный стол с шестью мониторами, блоком питания и множеством приборов, названия которых я не знала. Это и есть рабочее место Адама. Перед столом — кожаное кресло с высокой спинкой. Больше мебели в комнате нет. На окнах — светофильтры цвета горького шоколада, здесь всегда царил полумрак, разгоняемый электрическим светом, исходящим от мониторов.
Пока Адам выбирал себе парадно-выходной наряд, я присела за стол. Два из шести мониторов оказались выключены. На других была какая-то схема, похожая на чертеж винтовки, химические формулы различных соединений, еще один транслировал боевую операцию в онлайн-игре. На последнем я узнала здание совета и план его помещений. И у меня засосало под ложечкой. Не до конца поверив своим глазам, я придвинулась ближе и сумела различить двери приемного зала и коридор, в котором располагались кабинеты старейшин.
-Что это? — спросила я и выпрямилась. Неожиданно пересохло во рту, но я не рискнула прикоснуться ни к одной из чашек на столе.
Адам вошел в комнату, натягивая иссиня-черный пуловер. На нем уже были черные джинсы — на удивление чистые и выглаженные.
-План здания совета, а точнее — снимки с камер наблюдения охраны.
— Зачем они тебе? — я повернулась в кресле и посмотрела снизу вверх на Адама.
-Ни зачем. Стало любопытно, смогу ли я взломать их систему безопасности, — он пожал плечами, а потом вдруг улыбнулся и торжествующе взглянул на меня. Очевидно, ожидая бурных оваций.
— Ты соображаешь, что делаешь, Адам? — срывающимся голосом спросила я, вцепившись руками в подлокотники кресла.
-Они не узнают, — улыбка соседа рассыпалась, в глазах мелькнуло разочарование. Я не оценила его подвига.
-Не будь ребенком! Если совет решит, будто ты угрожаешь их спокойному паразитическому существованию, нам обоим конец!
-Копы так и не узнали, что я взломал их базу данных, — напомнил он уже не таким уверенным тоном. И пригладил волосы на затылке, чтобы просто куда-то деть руки.
Я встала и оказалась перед Адамом. Слишком быстро для его восприятия. Он округлил глаза и попятился — скорее, по инерции. Сосед знал, что я не причиню ему вреда, но сработало чувство самосохранения. Моргнув, он нервно хохотнул и выставил вперед руки.
-Копы не будут тебя пытать, Адам! Они не пустят тебе кровь и кишки, не сожрут, к чертям собачьим! Тебя просто упекут за решетку. А с советом вампиров не стоит играть в кошки-мышки. Нежить не терпит нарушения их частной жизни, — я медленно подступала к Адаму. От внезапно вспыхнувшего гнева стянуло мышцы живота. К нему примешался страх, и во рту появился солоновато-железный вкус. Я и представить не могла, как сильно боялась за Адама. Но, сжав кулаки, смерила его ледяным взглядом.- Я сама боюсь их. Не боялась бы, давно ушла и начала новую жизнь, — шёпотом произнесла другу в лицо, нагло вторгаясь в его личное пространство.
Адам вытянул шею, чтобы видеть мое лицо — он был не намного выше, но и этой разницы в росте хватило, чтобы испортить весь эффект. Сложно казаться внушительной, когда ты метр с кепкой. Выдав коронную ухмылку, парень моргнул, и напряжение вытекло из него, как вода из разбитой чаши.
-Отлично сегодня выглядишь, Кира!
— Болван, — прошипела я и направилась к окну, только чтобы не видеть его довольную физиономию. И охватила себя руками.
-Ты же Мастер Смерти, — он сел на край кровати, чтобы зашнуровать черные кроссовки.- Разве тебе не под силу защитить нас обоих?
-У совета на любого найдется управа, — понизив голос, сказала я.- Они пользуются услугами наёмников, которые устраняют людей, узнавших то, что им не полагалось. Твоими стараниями, мы можем впасть в немилость и отправиться к праотцам.
-Если мы умрем вместе, то я готов, — с веселой улыбкой произнес он и поднялся с кровати. Поигрывая ключами от машины, направился к двери и широким жестом распахнул ее.
Я уставилась на его отражение в окне и с силой стиснула зубы. Я злилась, но не потому, что Адам пренебрегал правилами и был не осторожен. Часть меня хотела помочь ему разделаться с советом, но другая часть настойчиво твердила о том, что мы оба рехнулись. На смену убитым нами старейшинам явятся другие. И нет никаких гарантий, что они будут чем-то лучше. Мы погибнем страшной смертью, а в мире нежити ничего не изменится. Даже если каким-то чудом выживем — дальше что? Ничего. Эта мысль меня останавливала от опрометчивых поступков.
Дорогу к зданию совета обступили густые леса. Фары машины Адама вырезали в темноте золотистый туннель. Верхушки деревьев серебрила полная луна. Но ни свет фар, ни сияние луны не могли разогнать густую тьму, сжимавшуюся вокруг нас, словно кулак. Старые ели свесили ветви и скребли ими по крыше авто. Но через десять минут пути лес расступился перед поляной, обнесенной высоким кованым забором. И над нами раскинулось ночное небо, усыпанное брызгами звезд.
Склеп стоял среди складов и производственных учреждений. Белое, высокое здание с тремя колоннами, исполненное в духе прошлых веков. В нем не было окон, лишь высокая, резная деревянная дверь. На черной черепичной крыше — статуя прекрасной женщины в длинном платье и крыльями летучей мыши за спиной. Местами облетела краска, темнели трещины на стенах, и за милю от здания несло холодом и ужасом. Самый настоящий склеп размером с небольшой театр.
Вампиры утвердились в Вердландии, как раса, в конце 20-го столетия. Многие века они скрывались, люди знали о нежити только из сказок и небылиц. Сейчас же все изменилось. Вампиры обживались в мире смертных — селились по соседству, шли в ногу со временем и становились цивилизованнее. Но по-прежнему нуждались в крови. Совет это отлично понимал и создал комфортные условия для сосуществования двух разных видов. Помимо банка крови, обеспечивающего бесперебойные поставки пищи для нежити, появлялись бары и клубы — где они могли бы работать. Совместно с правительством людей старейшины издали свод законов, призванных обезопасить новых соседей друг от друга. Это был серьезный шаг вперед, но чем он грозил — никто не знал.
Адам остановил авто около массивных автоматических ворот. Камера над ним заморгала и повернулась в нашу сторону. За ними раскинулся яблоневый сад. Газон был подстрижен под линеечку и стелился изумрудным ковром. Я вышла из машины, и Адам тут же сорвался с места, подняв облако пыли. Едва я приблизилась к воротам, как они бесшумно разъехались. Подмигнув в глазок камеры, я двинулась по узкой асфальтированной дорожке. Кто-то заботливо высадил вдоль нее розовые пионы, распускающиеся исключительно ночью. И среди представителей флоры имеются ночные жители. Достаточно символично.
Вблизи склеп выглядел жутковато. Стрекот цикад разбавлял ночную тишину. Ветер стих, деревья замерли, и у меня пульс зачастил. Я шла и прислушивалась к собственным шагам, стараясь не думать о том, что под землей протянулись туннели, кишащие вампирами. Не все поддержали стремление совета породниться с людьми и остались здесь. В основном то были старые вампиры, не смирившиеся с тем, что люди правят миром, а не нежить, как это было два века назад.
Остановившись перед широкими ступенями, я посмотрела на красный огонек камеры наблюдения над дверью. И вспомнила об Адаме. Бесстрашный засранец! Холодный ветер подул, разбросав листву по ступеням. Поежившись, я поднялась на просторное крыльцо. Ни единой живой души в радиусе километра, а я добровольно шла в точку сосредоточения всех кровососов города. Я или умалишенная, или своя в доску. Других сюда не пускали.
Я нажала на кнопку звонка. Где-то за стенами раздался мелодичный писк, камера наблюдения повернулась и уставилась мне в спину. Я рефлекторно обернулась и посмотрела на нее. Тут же дверь щелкнула и со скрипом приоткрылась. Запахи табака, дорогих духов и крови удушливым облаком хлынули наружу. Перешагнув порог, я очутилась в холле и закрыла за собой дверь — тяжелую, из цельного дерева. Меня окутал тусклый желтый свет. Стены здесь — белизна и золото. Красная ковровая дорожка убегала вглубь здания и терялась во мраке. В настенных канделябрах горели свечи. Спустившись по небольшой широкой лестнице, я остановилась около стола для охраны — подлинно антикварное изделие черного дерева. На нем стояли несколько мониторов, перед которыми с отсутствующим видом сидел Джозеф, начальник охраны. Вампир был широк в плечах и сложен, как борец, что подчеркивал дорогой черный пиджак, сидевший, словно вторая кожа. Под ним белела рубашка. Она была расстегнута до середины груди, открывая треугольник бледной кожи. У Джозефа мужественные, холодные черты, будто высеченные из камня. Темные прямые волосы зачесаны набок. Глаза — серые, цвета грозовых туч. Легкая щетина придавала небрежный вид, но выбрита была мастерски. Лицо вампира ничего не выражало, во взгляде читалась надменность. С таким же пустым видом он приветствовал совет, перед которым другие вампиры благоговели; радовался, грустил, злился и убивал. Это его нормальное состояние. Он знал толк в пытках — его привлекали в том случае, если совету кто-то не угодил, но еще не заслужил смерти. За смертью — это ко мне.