Музыка раскачивала толпу у меня за спиной. Я буквально кожей ощущала бесконечные движения, во рту чувствовала сбивчивый пульс сотни людей. Наливая себе полную рюмку рома, я попыталась отрешиться от обстановки. И уставилась на золотистую с красным отливом жидкость. У напитка был характерный запах дубовой бочки с легким оттенком карамели. Дома я всегда держала бутылку дорогого выдержанного рома, хоть и не являлась его ярым почитателем. Наслаждаться изысканным вкусом и ароматом спиртного, увы, не умела. Но после тяжелого дня пара глотков доставляли некое умиротворение.
Собравшись с духом, я выпила рюмку залпом. Напиток жег горло, но оставлял легкое сладкое послевкусие во рту. Тепло от него разливалось по всему телу, зародившись обжигающей искрой в желудке. Вскоре музыка, если так можно назвать монотонные звуки, напоминающие работу отбойного молотка, уже не так раздражала слух. Мир размягчился, мысли упорядочились, и стало чуть легче жить. Следующей ночью я получу заветные пленки. Нет гарантии, что они меня спасут, но стоило хотя бы попытаться. Если существовал крохотный шанс избежать обвинения в убийстве, то я должна была им воспользоваться.
Я налила себе еще рома и выпила. Бармен сновал туда-сюда, не обращая на меня внимания. Покрутив в руке пустую рюмку, я задумалась. Кто мог подкинуть платок в машину таксиста? Стюарт? Он не выходил на рассвете из склепа, я знала это наверняка. Не потому, что верила ему — он кровосос и не переносил солнечный свет. Если бы Стюарт оказался дампиром, то…. Нет, не мог. Я бы почуяла. Да и зачем ему мой арест? Это никак не поможет ему попасть в совет.
Мари-Бэлль? Могла ли она кого-то подослать? Разве что гулей, а эти трусливые твари не выходят днем из своих земляных туннелей. И не нападают на здоровых, живых людей. Они падальщики, ошивающиеся на кладбищах. Разве что они пришли вместе с хозяином. Мари-Бэлль — ревнивая сука, в порыве ярости могла бы убить меня. Однако, подставлять, выдумывать сложные ходы — навряд ли. Ума бы не хватило.
Что, если убийство было имитацией? Кто-то подстроил так, чтобы полиция решила, будто виноват вампир. Но сломать человеческое тело, как старую игрушку, человек не способен. Другие виды нежити? Навряд ли. Оборотень вырвал бы сердце, отхватил кусок плоти. Демонам не нужна человеческая кровь. Перечислять можно до бесконечности, но под описание подходил только вампир.
Грегори. Голова этого упыря — потемки. Непредсказуемый и скрытный, но готов ли он ради своей цели на любые жертвы? Думаю, да. При условии, что его сильно прижмет. А ради жены — и подавно. Черт их разбери, вдруг Андреа не понравились мои туфли?! Но сомневаюсь, что Грегори стал бы заморачиваться и подставлять меня. Свернул бы шею, и дело с концом. Тем не менее, платок, перепачканный моей кровью, последней видела Андреа. Кто знает, во что я влипла?! Быть может, в этой игре замешано несколько пешек, а главный игрок прячется в тени и в случае провала так и останется нераскрытым.
Налив еще одну рюмку, я поднесла ее к губам и задумчиво нахмурилась. А как на счет Тайлера? Я понятия не имела, кто он такой. Въехав в его мастерскую, и представить не могла, чем все обернется. Парень начинал становиться навязчивым. Рядом с Тайлером я испытывала странные чувства и замечала, что меня тянет к нему. Да, он привлекателен, но обычно я не влюбляюсь в первых встречных. Однако, подозревать парня только из-за неожиданной симпатии, проснувшейся к нему, глупо. Убийцей был дампир. Похож ли Тайлер на дневного кровопийцу? Как-то не очень. Он слишком мягкосердечен, чтобы хладнокровно убивать, а потом приходить ко мне, как ни в чем не бывало. И смотреть в глаза. Я подозрительна, но не настолько.
Ведьма, мне нужна была ведьма. Она могла бы помочь раскрыть связь с мастером. И я бы вышла на него. Но самостоятельно мне не справиться. Он безупречно маскировался и приоткрывал щиты только когда сам того хотел. Меня никто этому не научил. И теперь подонок играл, как кошка с мышкой, подбрасывая видения. Что будет дальше? Насколько далеко он мог зайти? Я не хотела этого знать.
Кто-то небрежно отвлек меня от размышлений. Парень, садившийся на стул справа, задел плечо локтем. Я, возмущенно моргая, повернулась в его сторону. У него были коротко остриженные светлые волосы, которые золотились в свете прожекторов. Мягкие, но мужественные черты лица и голубые, почти синие глаза. Он был гладко выбрит и одет с иголочки — неброско, но определенно не с барахолки. Под новой черной кожаной курткой светилась белая футболка. Ткань тесно облегала подтянутый торс. На вид незнакомцу было не больше тридцати лет. Поймав себя на мысли, что неприлично долго его разглядываю, я потупила взгляд.
-Прошу прощения, — ему пришлось перекрикивать музыку, чтобы я услышала.
Подняв глаза, я решительно посмотрела на него, изо всех сил стараясь выглядеть равнодушной.
-Ничего страшного, — и, пожав плечами, отвернулась. Взяла бутылку и наполнила опустевшую рюмку. Поднесла ее к губам, но так и не выпила. Изучающий взгляд соседа по стойке выбивал из колеи.
Я снова повернулась к нему. Парень слегка вскинул брови, но глаза остались твердыми и какими-то усталыми. Кивнув, выдавила из себя некое подобие улыбки. Отвернувшись, я зажмурилась и проглотила ром. Утратив ко мне интерес, он заказал порцию джина. Пока бармен наполнял его стакан, меня не покидало ощущение неловкости. От незнакомца едва уловимо пахло дорогим пряно-цитрусовым одеколоном и мятной свежестью. Его мерный пульс отдавался у меня в висках, каждое движение ощущалось кожей и отвлекало. Разве можно так расслабиться?
Бармен поставил перед соседом полную бутылку и ушел выполнять следующий заказ. Какое-то время я боролась с желанием посмотреть на него. Взгляд незнакомца ненавязчиво прилип ко мне. Изучающий мужской взгляд. Пусть смотрит, главное, чтобы не трогал.
Опрокинув еще одну рюмку, я так и не смогла сосредоточиться. Хмель выветрился из головы. Мир снова стал резким, шумным и удушливым. Меня одолевала нервозность. Кажется, пора заканчивать с отдыхом и возвращаться домой. Отодвинув пустую рюмку к бутылке, я полезла за деньгами в задний карман джинсов. Чтобы это выглядело пристойно, нужно было выпрямиться и податься вперед. Но, вспомнив, что до утра далеко, а до следующей ночи и подавно, я сложила руки на стойке и тяжело вздохнула. Проходящий мимо бармен ловко наполнил мою рюмку. Я потянулась за ней в тот момент, когда закончилась музыкальная композиция, а следующая еще не заиграла.
-Разве девушки не пьют что-то менее крепкое и более… приятное на вкус? — прозвучал справа приятный голос с едва различимой скучающей ноткой.
Я покосилась на парня и снова на рюмку.
-Обычно они так делают, — бросила я и выпила ром.
Незнакомец усмехнулся. Вкус напитка обжег горло и нос. Я прижала ко рту ладонь и покосилась на него. Сосед сложил руки на стойке и перебирал пальцами, не глядя в мою сторону. У него на левом запястье сверкали золотые часы. Наверняка немыслимо дорогие. Я бы на его месте не светила ими здесь. От греха подальше.
-Ты не похож на местного, — отметила я и откинулась на спинку стула.
Взгляд вернулся к его рукам. Красивые мужественные руки. В них чувствовалась сила. Проклятье, Кира! Что с тобой? Жадно ощупываешь взглядом первого попавшегося мужика!
Прикрыв веки, я усмехнулась собственным мыслям. Пока боролась с предрассудками, парень наблюдал за мной.
-А что меня выдало? — в его интонации послышалась ирония.
Взглянув на парня прищуренными глазами, я скрестила руки на груди. Он всматривался в мое лицо, при этом стараясь быть тактичным, неназойливым.
-Все. От парфюма до часов. В подобные заведения не ходят парни вроде тебя. Они побаиваются уйти отсюда голышом.
Он невольно рассмеялся и покосился на меня, склонив вперед голову. Я улыбнулась в ответ, не понимая, почему. А потом он повел бровью, и вспышка его личности, индивидуальности заставила залиться краской. Парень был красив, улыбка его красила и делала почти неотразимым. При этом он как будто сам этого не замечал. Его обаяние хлынуло в меня, и пульс зачастил, сердце затрепетало пойманной бабочкой.