Тайлер почувствовал, что я смотрю, и вздрогнул, словно откуда-то возвращаясь. Взгляд его обрел осмысленность и что-то еще — чуждое ему. Нет, в зрачках не рассыпались разноцветные звезды, но что-то затаилось в них и ждало выхода. Я не выдержала и поспешно отвела глаза. И осознала, что пропустила какой-то важный кадр.
Гули, не успевшие удрать, свалились бездыханной окровавленной грудой перед ногами хозяйки. Она издала звук, схожий с воплем раненного, но разъяренного зверя. В воздухе еще витало ощущение силы Грегори, под телами гулей растекалась чёрно-бордовая лужа. Мари-Бэлль упала на колени прямо в неё и, охватив себя руками, всадила ногти в плечи. Тонкие алые струйки потекли по бледной коже, по изящному белому кружеву. Огонь, что горел в её глазах, затихал, дыхание выравнивалось. Но было видно, как глубоко её ранил Антонио. В этот момент я подумала, лучше бы он убил Мари-Бэлль на месте. Она не стерпит оскорбления, нанесённого старейшиной, и обязательно отомстит. Судя по тому, как лицо вампирши ужесточилось, она уже решила, как поступит с ним.
-Ты привела в наш дом паразитов, — прошипел Антонио, скользя по залу бесшумной поступью хищника.- Позволила им питаться и купаться в крови наших вампиров!
Она медленно подняла на него глаза и выдала улыбку, от которой у меня засосало под ложечкой.
-Если ты рассчитываешь воззвать к моей совести или состраданию, то напрасно. Мне нисколько не жаль ни тебя, ни твоих жалких прихлебателей!
-Тише, Мари-Бэлль, — Алекс выступил вперед и обошёл вампиршу.- Мы не для этого здесь собрались. Ночь уходит, а суд так и не состоялся.
-Довольно! — внезапно Антонио завибрировал гневом, глаза его стали двумя темными льдинками. И рванулся вперед так быстро, что не уследить. Появился перед Алексом почти вплотную в сполохах обжигающей силы.- Немедленно освободи Киру, или сам окажешься в кандалах!
-Она нарушила закон Совета, — чеканя слова, Алекс смотрел на него пристально, прожигая глазами.
-На Киру не распространяются законы вампиров!
Алекс скривился.
-Так она — любимый ребёнок в доме? Ей дозволено путаться с людьми, но при этом судить вампиров за те же прегрешения?!
-В совете она — представитель смертных, Алекс, — подала голос Андреа.- Тебе ли не знать.
-Выходит, я поспешил с выводами? — вздохнул Алекс и презрительно хмыкнул.
-Лучше сделай, как я сказал, — процедил Антонио.
-Или — что?
Его слова повисли в воздухе ощущением надвигающейся бури.
-Или я прикончу тебя собственными руками, — тихим, но внушительным голосом произнес старейшина.- Я все о тебе знаю, Алекс. Гораздо больше, чем хотелось бы.
Алекс осклабился и попятился, разведя руками.
-Даже не знаю, что следует сказать по этому поводу. Твой шпион — мастер своего дела! Я так и не сумел вычислить его. Кто же он, Антонио?
Старейшина не шевельнулся, не изменился в лице. Никто из вампиров не дрогнул.
-Ну же! Я жажду посмотреть в глаза твоему следопыту и выказать уважение.
Антонио не ответил, лишь зашевелился воздух вокруг него, как жар от мостовой. Сила его хлынула в Алекса, охватила языками призрачного огня. Он не вскрикнул, не дёрнулся — стоял совершенно неподвижно, пока кожа на лице не побледнела и не загорелись голубым светом вены. Гримаса боли проступила из-под совершенной бесчувственной маски.
Дампиры зашевелились, воздух потяжелел, тени замельтешили под потолком. Сбившись в стаю, они бросились к Алексу, но он поднял дрожащую руку и остановил их. Солдаты замерли, тени растаяли. С заметным усилием он стряхнул с себя силу Антонио и глубоко, прерывисто вдохнул.
-Отзови своих солдат, Алекс!
-И не подумаю, — ему пришлось прочистить горло, чтобы заговорить.
Антонио стиснул зубы и поднял руку, взмахнул ею, рассекая воздух. Алекс зашипел, закрывая лицо ладонью. Из-под пальцев потекла тонкая струйка крови. Алекс цыкнул, медленно отнимая руку от раны. Глаза его пылали двумя топазами, плавающими в кровавой маске. Свечи в зале затрепетали, по стенам поползли тени. Они стекались к Алексу, вились водоворотом тьмы. Из него вылетали неясные силуэты и снова сливались воедино. И когда Алекс шагнул к Антонио, водоворот двинулся вместе с ним, и кипящая темнота затопила зал. Сила забурлила, заклубилась. Я вдруг ослепла, пульс попытался выпрыгнуть из горла.
В непроглядном мраке раздался глухой удар и сдавленный мужской вскрик, который почти сразу оборвался. Я кожей ощущала движение повсюду, и мышцы живота свернулись тугим болезненным комом от ожидания удара. Ледяной ветер захлестнул меня волной ощущений и сбил дыхание. Я старалась не моргать, всматривалась во тьму. Где-то в ее сердцевине пульсировала тёплая, искрящаяся магия. И вскоре черноту пронзили холодные бледные лучи. Свет поедал мрак, как огонь бумагу. Чернота сжималась, исчезала, стекала к стенам и оседала там чёрным инеем. То, что я увидела в центре зала, заставило моё сердце биться еще быстрее.
Перед помостом стояли пятеро дампиров — подкрепление пожаловало. Судя по тому, что Джозеф не сдвинулся с места и его конвоиры тоже — появились они из подземелья. Стефания отошла к стене, Антонио не поменял положения, а вот Грегори стоял на коленях, до пояса оплетенный тьмой. С его лба медленной тяжелой струйкой стекала кровь.
-Я знаю, кто ты, Алекс, — приглушенным голосом заговорил Антонио. Сила сочилась из него тонкими языками прозрачного пламени, и воздух вокруг будто бы плавился.- Знаю, что ты совершил. И ты сейчас окажешься на месте Киры.
Алекс закатил глаза и поднял руку. И время покатилось с неуловимой скоростью. Дампиры одновременно двинулись вперед и схватили под руки Стефанию и Андреа. И поволокли к помосту. Еще двое, что стояли за спиной Тайлера, мелькнули к Грегори. Он пытался подняться, его воля хлестала в воздухе разрядами молний, полосуя дампиров. Они не могли к нему приблизиться — сила резала их, кромсала одежду. В попытке защититься, они заслонялись руками, которые моментально покрывались порезами. Кровь сочилась по лицам, по одежде.
Алекс подал знак дампирам, удерживающим Стефанию, расступиться. Они беспрекословно выполнили приказ и отпустили вампиршу. Она свалилась в ворох складок платья, ахнув, и тут же стала подниматься, словно ее кто-то вздёрнул за ниточки. Я задержала дыхание, ощутив бросок силы, и мир замедлился. Антонио начал разворачиваться, но слишком медленно. Тьма рванула из Алекса и пронеслась к Стефании, как огромный кулак. Ее тело согнулось и отлетело к стене, рухнуло вниз в облаке сверкающей ткани. Когда Антонио обернулся, вампирша уже шевелилась, поднимаясь на руках. Покачиваясь, она села и потянулась руками к лицу. По бледным щекам текли тёмные струйки крови. Когда она отняла окровавленные ладони, я увидела, что у нее нет глаз.
Только чёрные дыры зияли в черепе, обтянутом тонкой кожей. Стефания могла причинять боль на расстоянии, вторгаясь в разум, но для этого ей было необходимо зрение. Алекс ослепил ее и лишил единственного оружия. Наши шансы уйти отсюда живыми с каждой минутой сокращались. Он убивал свиту Антонио, древних и могущественных вампиров. Что же говорить о нас?
Грегори слабел с каждым ударом тёмного вихря. Тени пронизывали его, пролетали насквозь, заставляя вздрагивать всем телом, как будто это причиняло ему боль. Глаза вампира наливались кровью, побледневшие губы дрожали. Андреа вопила, вырываясь из хватки дампиров, но они держали её крепко. Грегори клонился к полу, и вдруг из него дождём хлынула кровь. Андреа вырвалась — или ей позволили вырваться — и бросилась к мужу. Алекс вновь поднял руку, шевельнул пальцами. Тени взвились, как призрачные голодные птицы, и налетели на вампиршу. Чёрным вихрем охватили в кольцо. Она едва открыла рот, закричала, протянув к Грегори руку, и разлетелась пылью рядом с его дотлевающим телом. Всё произошло настолько быстро, что я не сразу поняла, что только что видела. А когда поняла — похолодела.
Повисла тяжелая, нерушимая тишина. Я осторожно сглотнула. Ничего не происходило, казалось, целую вечность. Антонио смотрел через зал на Алекса, и глаза его пылали ледяным огнём ярости. Стюарт застыл, наблюдая, как тают останки двух вампиров на полу. Дуновением силы прах разметало по залу, и ничего не осталось. Ничего. Джозеф прожигал беспощадным взглядом спину Алекса. Стефания привалилась к стене и чуть слышно шептала на незнакомом мне языке. Двое дампиров остались стоять по обе стороны от вампирши, но не прикасались к ней.