– Мы назвали эти устройства аномальным вооружением. Или, по-научному, проводники циркулирующей энергии. Как раз эта энергия внутри вас, как кровь, течёт по организму, поддерживая ваши клетки в определённом, подобном магическому, состоянии. А эти приборы, – он вынул из-за пазухи собственный экземпляр, рукоять которого была обрамлена красивым узором, напоминающим тонкие переплетающиеся ветви дерева или оленьих рогов, – эти приборы позволяют энергии высвободиться в определённом месте и с определённой силой. Маленькая игла впивается в ладонь, когда ты сжимаешь рукоятку, и встроенный механизм быстро всё анализирует. Вы тем самым используете ваши аномальные способности, полученные вами при катастрофе, и создаёте из неё физическое оружие.
Я жадно вглядывался в лицо Бенджамина, боясь упустить что-то важное. Если он придумал это… Он мог бы помочь и мне с моим…
Олеан тихо хмыкнул, пробормотав что-то вроде «коготь тигра». Так называлось то, что создал Дэмиан.
– Так что, какова ваша сила – таково и ваше оружие, – подытожил альбинос, вытягивая вперёд руку с собственной рукоятью. На обоих её концах будто бы изнутри высунулись клинки, образующие вместе полумесяц, и один полумесяц, поменьше, загибался лезвием к Бенджамину, тем самым будто бы защищая руку от ударов противника. Обычное, как в костре или камине, рыжевато-красное пламя исходило от оружия – яркое, уничтожающее или дающее тепло.
– Этот кастет называют «рогами оленя». Обычно их используют в паре. Я могу взять второй прибор, и он воссоздаст то же оружие.
Бенджамин поднял глаза, и я понял, кто это.
Мы называли его Гоголем. Почему? Во-первых, он был наполовину русским. Знал его в совершенстве. Даже фамилия у него была русская. Но это было не так важно, как то, что Бенджамин был самым настоящим поджигателем.
Я слышал о нём, но никогда не видел. Слышал, как кто-то пытался спалить одну из рекреаций школы и испепелил дотла кабинет алгебры. Я смотрел в его глаза, в которых отражалось пламя от его оружия.
Настоящий Гоголь сжёг «Мёртвые души», а наш Гоголь сжёг собственную душу. И был бы рад сжечь твою. Ему было всё равно.
«Он гений», – раздражённо подумал я, разглядывая избитое лицо альбиноса. После я заметил, что под мантией у него скрываются наручники, скреплённые длинной цепью, чтобы было удобнее носить вещи и махать руками при необходимости.
Но Бенджамин и правда был гением. Я никогда не любил это слово и тем более ненавидел признавать кого-то таковым, но этот парень… Я поражён.
Я посмотрел на Олеана, который тоже в эту секунду повернул голову в мою сторону. Я заметил, что он ухмыляется.
Чем-то улыбки этого альбиноса и моего соседа по комнате были похожи. Я решил не думать о причине подобного сходства.
– К слову, свет, который вы видите, проявляется только поначалу. Он имеет прямое отношение к вашей аномальности. Потом исчезает, – Крозье помолчал. – Что же, благодарю вас, мистер Преображенский. Раздайте оружие детям.
Гоголь сухо кивнул, довольно быстро угасив собственный пыл и отключив кастет, как зажигалку, принялся раздавать всем одинаковые рукояти, которые следовало самим превратить в оружие.
Когда служащий Совам подошёл ко мне, я вцепился в его руку вместо протянутого мне механизма. Он не поднимал на меня взгляд. Не придумав, что сказать, я принял прибор, и, когда он уже отвернулся, чтобы продолжить раздачу, я лишь прошептал:
– Они всегда нас недооценивают, Гоголь. Всегда.
Может быть, мне показалось, но великий поджигатель ответил мне кивком.
IV
Раунд за… кем?
Я смутно понимал, почему некоторых людей считают ублюдками. Да – кто насилует, убивает. Это я понимаю. Но вот почему ублюдком считали меня и его… Я не понимал.
Не все, конечно. Далеко не все так думали. Но были те, кто называл меня мудаком.
Вот и на этого парня сейчас смотрели с каким-то благоговейным страхом. Даже я ощущал некое безумие в нашем школьном Гоголе. Но было в нём и что-то близкое лично мне.
Я разглядывал рукоятку, размышляя о том, что эти механизмы в той или иной степени выдают наши способности. Вот у этого придурка Дэмиана сила, связанная с синим свечением. Это может быть вода. Время. Лёд.
Я понял, что точно не могу сказать, что же у него за способность. Данный факт успокоил меня.