— Чего? — спросил Роман, выскочив на крыльцо.
— Мотинские всем взводом примчались. Кузницу осадили, — выпалил Фрол.
Роман вывел из-под навеса Гнедка, прыгнул на него и охлябью помчался на степной край села, где на отшибе, в крапиве и бурьяне, стояла приземистая, покрытая дерном кузница. Здесь был настоящий конский базар. Из рук у кузнеца рвали подковы, примеряли к копытам, кричали и ругались. У станка распоряжался рыжий, широкоскулый мужчина лет сорока пяти. Это был командир мотинцев Силантий. С ним не раз встречался Роман. Они даже как-то выпивали вместе, когда Романа зазвал к себе на квартиру мотинский знакомый Матвей Завьялов.
Аким Гаврин стоял в стороне, прислонясь щекой к шее своего коня, и наблюдал, как суетились мужики. Злость у него прошла, по веснушчатому лицу блуждала снисходительная усмешка. Мол, расшумелись, а попрут же вас отсюда.
Роман передал Гнедка Акиму, пробрался к станку. Силантий подводил под брюхо саврасого мерина подпруги. Видимо, это был его конь. Закрепив подпруги на перекладине, Силантий обернулся и встретился взглядом с Романом.
— Вот, куем, — он показал на храпевшего в станке коня.
— Вижу, — резко ответил Роман. — А по какому праву залез без очереди! Или порядка не знаешь?
Их окружили мужики. Любопытно послушать, как начальство сцепится. Кто кого переспорит? За кем верх будет? Силантий — мужик не промах, да и этот молодой, а занозистый. Так на скандал и просится.
— Может, не признаешь порядка? Признавать не хочешь? — допытывался Роман.
— Нам тоже ковать нужно. Нам в Галчиху надо, на формирование, — Силантий важно взбил огненную бороду. — А вы всегда успеете.
— Кончай ярмарку! Не то — попросим отсюда!
— Ишь ты! Он грозит нам! Да кто он такой! Держись, Силантий, — в один гул слились возбужденные голоса. — Тоже нашелся указчик!
— Ты бабе своей укажи, а нам нечего!..
— Да ён бабе не токмо указать, а и показать может!
Мужики раскатились смехом. Роман вспыхнул, обвел толпу гневными глазами.
— А ну, марш отсюда! — крикнул он и, оттолкнув Силантия, бросился развязывать подпруги.
Мотинцы сначала отпрянули, затем загалдели еще громче. Но к кузнице подъехал Антипов. Он с площади услышал шум.
— Чего не поделили? — спросил он строго, подходя к Силантию и Роману.
— Мотинские самовольно полезли. Уж все подковы порастащили, — у Романа дрожали губы.
— А ты б, Завгородний, сообщил в штаб. Разберемся, поди, — укорчиво сказал Антипов.
Роман виновато потупился. В самом деле, чего он связался с мужиками? Разве их переспоришь. Того и гляди, драку затеешь.
— Ты вот что: сдай все подковы, до единой! — приказал Антипов Силантию. — Сам буду проверять. У кого найду — не поздоровится. Ковать лошадей взводу Завгороднего. Ему в ночь выступать на боевое задание. Понятно?
Мотинцы зашевелились, зазвякали подковами. Силантий нырнул между коней, и вот уже его рыжая голова взметнулась в конце очереди. Оттуда долетел недовольный говорок, который тут же стих.
«Ловко осадил их Антипов! И про какие-то задание приплел», — с благодарностью подумал Роман, глядя на хмурых и немного растерянных мотинцев. Они подходили к ветхим, черным от времени дверям кузницы и со звоном бросали на землю подковы. Молча садились на коней.
— Куйте быстрее! — сказал Антипов. — Освободишься, Завгородний, прошу в штаб.
Час спустя Роман привязал Гнедка у изгрызенной лошадьми коновязи, еще раз полюбовался, как аккуратно обрублены с краев и подкованы копыта. Похлестывая черешком плетки по голенищу сапога, прошел в кабинет начальника штаба. Кроме Антипова, за столом сидели Мефодьев и Рязанов. У всех был озабоченный вид, особенно у Мефодьева, который, опершись руками на эфес шашки, пристально разглядывал карту. Когда Роман приблизился к ним, Мефодьев резко поднял голову и сказал:
— Принимай команду конных разведчиков!
— Что? — опешил Роман.
— Будешь командовать разведчиками вместо Воронова. Ему мы даем эскадрон пикарей. Ну, как, согласен?
— Уж не знаю, что и сказать. Привык я к своим-то ребятам… — замялся Роман. До боли жалко было расставаться с боевыми товарищами.
— А мы у него никого не возьмем. Еще дадим ему толковых бойцов, — сказал Мефодьеву Антипов. — Лишь пулеметчика отошлем в Покровский полк. Кажется, мы туда его определили.
— Касатика? В Покровский, — подтвердил Мефодьев. — Насчет оружия для твоей команды мы сегодня же решим. Надо собрать кавалерийские карабины. Они есть кой у кого из тиминцев и у мадьяр. Отдадим их тебе, Роман.