Скупо раскрывается в романе подвиг этого незаметного, внешне неказистого мужика. В этом образе покоряют скромность, простота, большая трогательная любовь его к сельчанам-труженикам. В последние минуты жизни Митрофан Петров это уже не тот тихоня-писарь, а мужественный, сильный духом боец за дело Ленина. Такие люди, как Митрофан Петров, не падали перед врагами на колени, они умирали с «Интернационалом» в устах.
Очень ярко выписаны в романе и массовые сцены: приход в село Покровское красногвардейского отряда Ухова и похороны его помощника Михаила Русова (прототипы этих героев Петр Сухов и Михаил Трусов), бойкот крестьянами колчаковского приказа о мобилизации и другие.
О трагедии красногвардейского отряда, погибшего в Алтайских горах, автор пишет с большой лирической грустью. «Не пробился красногвардейский отряд Петра Ухова к Туркестану. Заклевали орлят черные вороны. В неравном бою полегли простые, славные ребята, для которых счастье народа было дороже жизни. Далеко в горах спят они вечным сном, и ветры гуляют над ними, и быстрые, горные реки шумят у безвестных могил…»
По-своему Анатолий Чмыхало рассказывает и о тех, кто пытался сдержать народное половодье и направить его в русло буржуазно ограниченных свобод, в русло, выгодное для более зажиточной, кулацкой верхушки.
В роли такого мужицкого «благодетеля» в романе выведен эсер Рязанов. Он приехал в Покровское из Омска, чтобы привлечь крестьян на сторону социал-демократов, которые, после того как начались репрессии против большевиков, решили стать «решающей силой во Всероссийском Учредительном собрании». Рисуя этого «народного защитника», автор прежде всего передает его внешний облик, манеры. «Чисто выбритый подбородок», «белоснежная рубашка с накрахмаленным воротником», «дорогие, с золотом на мундштуке, чуринские папиросы» — все это говорит само за себя. А затем, когда этот человек начинает произносить длинные, путаные речи, загромождая их непонятными крестьянам терминами и театрально размахивая руками, сущность этого характера раскрывается особенно полно. Крестьяне инстинктивно чувствуют в нем чужака.
Убедительным примером, показывающим подлинное лицо Рязанова в качестве народного заступника, является его «помощь» обиженному переселенцу Елисею Гаврину. Рязанов может быть человечным. Его сердечно тронула судьба многодетного бедняка, босого в холодную осень, страшно придавленного бесправием. Но это — только добрый жест. Рязанов не идет дальше его. И поэтому показательно, что бедняку Гаврину непонятно сочувствие Рязанова — он пришел к нему не за галошами…
«— Бла-годар-ствую! Носи их на здоровье, господин хороший. Поди, и так-та не замерзну… Я к тебе не за этими штуками шел. За правдой шел, господин хороший, — в отчаянии проговорил Елисей. — За правдой…»
Не смог Рязанов остаться равнодушным и при истязании крестьян колчаковскими карателями. Но и здесь его сочувствие вызывает лишь чувство ненависти: не он ли призывал крестьян поддерживать Временное Омское правительство, учил их покорности?
Находит колоритные краски Анатолий Чмыхало и в характеристике ярых защитников старых устоев. Среди них образ мельника Захара Боброва выписан наиболее емко и ярко. В прошлом самый захудалый мужичонка, на которого никто в селе не обращал внимания, заставил уважать себя.
Чтобы выбиться в люди, супруги Бобровы — ради корысти — зачастую жили впроголодь, в постоянном физическом перенапряжении, а также заискивали и пресмыкались перед односельчанами. И вот цель достигнута — «У Захара Боброва хозяйство крепкое. Дом пятистенный посреди села, кони что ястребы степные, счету нет разной живности. А паровая, вальцевая мельница… Отмахали подрезанными крыльями ветряки на выгоне… Не всяк рад простому помолу».
Но богатство не дало счастья Бобровым. Даже ребенком обделила судьба. Лучшие годы загублены в тяжелой работе. Чувствует теперь Захар Бобров, как с трудом, словно «осыпанное удушливой мучной пылью», ворочается сердце, слепнут глаза…
Писателю замечательно удалось показать, как частное предпринимательство, собственность калечат жизнь человеку, как жажда наживы вытравляет в нем все доброе, человечное и делает его способным на всякую подлость. «Разбогател Захар, а душа ожесточилась: лютой стала. Нет в ней больше жалости».