4. Общественная реакция. На протяжении XIX века российское общество стало более осведомленным о социальных проблемах, включая проституцию. Это привело к созданию различных благотворительных и просветительских организаций, которые пытались помочь людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию.
В начале XXI века проституция среди несовершеннолетних, включая мальчиков, остается актуальной и тревожной проблемой во многих странах мира, включая Россию. Вот некоторые аспекты этой проблемы.
• Распространенность. Проституция среди мальчиков существует во многих странах, в том числе в туристических регионах, где детская проституция становится частью «секс-туризма». В некоторых странах Азии и Латинской Америки это является особо острым вопросом.
• Причины. Среди основных причин – бедность, домашнее насилие, разрушенные семьи, отсутствие образования и возможностей для самореализации, а также эксплуатация со стороны взрослых.
• Реакция общества. В большинстве стран проституция среди несовершеннолетних осуждается обществом. Многие неправительственные организации в разных странах занимаются борьбой с детской проституцией, оказывают помощь жертвам и проводят просветительскую работу.
• Государственная политика. Многие страны ужесточили законодательство в отношении проституции несовершеннолетних. В России, например, проституция считается административным правонарушением, однако эксплуатация несовершеннолетних в целях проституции карается уголовным законодательством.
• Глобальные инициативы. Международные организации, такие как ООН, активно занимаются вопросами борьбы с детской проституцией. Принимаются международные конвенции и программы, направленные на защиту прав ребенка.
• Специфика России. В России проблема проституции среди мальчиков не столь массова и обсуждается реже, чем проституция среди девочек. Однако это не исключает ее существования. Эксперты и социальные работники подчеркивают, что зачастую дети становятся жертвами сексуальной эксплуатации из-за домашнего насилия, бедности или других проблем в семье.
Явление это общее, например, для всего Кавказа, однако в закавказской прессе вы не встретите крика негодования по этому поводу, она довольно равнодушно отмечает: «Такого-то числа, такой-то обыватель совершил гнусное насилие над мальчиком стольких-то лет». И только не ждите статьи или фельетона по поводу этого гнусного насилия, их не будет, ибо это «гнусное насилие» есть обычное явление в общественной жизни, к нему все присмотрелись, всем оно надоело и никого не интересует. Я говорю это не в упрек кавказской прессе, – нельзя негодовать ежедневно и без конца по поводу одного и того же явления, как бы оно возмутительно ни было. В конце концов или негодование уляжется, или негодующий не будет иметь слушателей, мимо него будут проходить так же равнодушно, как равнодушно проходят мимо самого факта, по поводу которого выражается негодование. Отмечая равнодушное отношение печати к этому печальному факту, я только хочу показать, насколько распространено и насколько глубоко пустило корни то явление, о котором я говорю. Его волей-неволей признают имеющим право существования, признает, конечно, прежде всего общество, и с ним вместе не может не признавать и печать, как кость от кости общества и плоть от плоти его.
Книжная палатка у Александровского сада
Борьба со злом при таком положении для отдельного лица является более чем трудной, на какой бы почве это лицо ни повело свою борьбу. Общество, раз оно признало за чем-либо право существования, всегда умеет дать отпор новатору. Всякое преследование за неестественный порок тотчас встречает обвинение преследователя в шантаже.
– Это шантаж! – вполне искренне кричит обвиняемый, так как считает, что, преследуя его за то, что делают безнаказанно все, обвинитель поступает с ним несправедливо.
И его крик находит сочувствие и поддержку со стороны общества, так как на него тотчас откликаются все те, которые только по случайности не обвиняются в том же.
Года четыре назад в городе Б. случайно возникло дело о насилии над одним мальчиком, причем на следствии он указал до 12 лиц, имевших с ним постоянные сношения. В числе указанных мальчиком лиц было несколько человек гласных Думы. Факт этот в печать не попал, но частно был известен всем, тем не менее никакого негодования в обществе не вызвал. Над обвиняемыми добродушно посмеивались, подшучивали, но в то же время им сочувствовали, им старались помогать выкрутиться из неприятного дела. Все кричали: «Это шантаж!» – хотя все прекрасно знали, что обвиняемые в этом отношении считаются любителями.