Положение, в котором оказалось подавляющее большинство представителей белого духовенства, представлялось унизительным не только Белюстину, его поддерживали практически все сельские священнослужители. Белюстин в дальнейшем надеялся, что его «Описание…», которое так или иначе, с согласия автора или без него, но все же было опубликовано, спровоцирует перемены, но вскоре разочаровывается в том, что было сделано для духовенства[228], считая проведенные реформы не только бесполезными, но даже в некоторой степени вредными[229]. В дальнейшем свое мнение о произведенных реформах, монашестве и о других общественно важных вопросах Белюстин выражал в журнальных и газетных статьях, которые находили своего читателя гораздо быстрее, чем книги, и могли более оперативно реагировать на происходящее в духовном ведомстве[230].
После появления брошюры «Описание…» в разные годы появлялись целые тома опровержений «белюстинской крамолы». Самым первым и подробным ответом Белюстину стал сборник, состоящий из анонимных статей под заглавием «Русское духовенство», изданный под редакцией Н. В. Елагина в Берлине в 1859 г.[231], в который вошла в том числе и опубликованная отдельно статья А. Н. Муравьева «Мысли светского человека на книгу «Описание сельского духовенства».
Н. В. Елагин[232], изрядно потрудившийся на ниве борьбы с публицистами-критиками, происходил из дворян и не мог знать о положении духовенства из своего личного опыта. Духовный писатель, цензор, историк и издатель, он был противником распространения печати, науки и образования в обществе, что, по его убеждению, способно повредить духовности и церковному сознанию русского народа. Елагина без преувеличения можно назвать сторонником Св. Синода, монашества и церковной иерархии, которую, как считал сам Елагин, несправедливо притесняла государственная власть, стремясь управлять Церковью «по-мирски»[233]. Кроме того, целому ряду современников Елагин запомнился как придирчивый и неумеренно строгий критик[234], чья деятельность вызывала шквал негодования со стороны в том числе и коллег[235].
Что касается первого опыта борьбы против «Описания…», то сборник берлинских защитников «Русское духовенство», который вскоре после издания уже находился на столе у обер-прокурора графа А. П. Толстого[236], состоял из семи не связанных между собой статей. Авторство только двух статей не подвергается сомнению: «Духовное звание в России[237]» свящ. Г. Грекова и «Мысли светского человека на книгу «Описание сельского духовенства»» А. Н. Муравьева[238], остальные статьи не имеют авторской подписи.
На первый взгляд, сборник не обладает какой-либо целостностью, но при более тщательном изучении становится ясно, что статьи подобраны в соответствии с четкой программой. Среди авторов статей имеют место несогласия в частностях, используется разный литературный стиль и различные между собой способы аргументации. Несогласие авторов между собой в мелочах при общей направленности повествования может быть расценено как редакторский ход, с помощью которого достигается эффект видимой объективности и непредвзятости публикуемого материала. Цель всех семи статей одна – любым из возможных способов опровергнуть Белюстина и скомпрометировать его личность в глазах читателя. Предназначение сборника настолько очевидно, что не дает возможности исследователю охарактеризовать его как источник объективной и разносторонней критики воззрений Белюстина. Другой редакторский прием – это, несомненно, издание сборника за границей без указания авторства. Издав сборник в Берлине, Н. В. Елагин своим изданием, возможно, надеялся повторить успех записки «Описание сельского духовенства»[239].
Что же касается содержания рассматриваемого нами сборника, то авторы вошедших в него статей избрали способом достижения поставленной цели выискивание в тексте «Описания…» неточностей, противоречий и явной лжи. Белюстин часто обвиняется ими в односторонности суждений, натянутости фактов, преувеличениях, некомпетентности и даже в хуле на Церковь и Православие, ведь, по логике данного издания, критика духовенства есть не что иное, как критика Православия. Ряд статей написан в форме поэтапной критики книги Белюстина. В них читателю представлены основные тезисы Белюстина с последующим их опровержением. Другие статьи написаны якобы в отрыве от книги «Описание…», в них авторы, как бы не замечая существования Белюстина, отвлеченно рассуждают на тему появления «лживых пасквилей» или мнимо существующих проблем[240].
229
230
231
Существует мнение, что данный сборник был издан по заказу Св. Синода с целью защитить церковную иерархию от клеветы Белюстина (
232
Елагин Николай Васильевич (1817–1891) – духовный писатель, цензор, историк, издатель. Уроженец Костромской губернии, родился в дворянской семье. Дело о службе цензора Н. В. Елагина: РГИА. Ф. 777. Оп. 1. Д. 2012.
233
234
Елагин Николай Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза Ф. А. и Ефрона И. А. СПб., 1894. Т. XIa: Евреиновы – Жилон. С. 595.
235
Так, например, в деле о назначении цензора Санкт-Петербургского цензурного комитета Н. В. Елагина встречается резко негативная характеристика в его адрес. В должностной записке Е. Щербанова министру Министерства народного просвещения А. С. Норову от 12 марта 1857 г. в адрес Елагина сыплется целый ряд упреков о его неспособности к данному служению, отсутствии должностных качеств и минимального литературного образования и даже нравственности. Автор записки утверждает, что Елагин находит крамольные мысли там, где их не видит ни один из цензоров (РГИА. Ф. 772. Оп. 1. Д. 4061. Л. 22–25 об.).
237
Данная статья также была опубликована отдельно в журнале «Духовная беседа»:
238
Статья свящ. Грекова имеет авторскую подпись, а об авторстве статьи «Мысли светского человека на книгу “Описание сельского духовенства”» говорится в письмах А. Н. Муравьева к митр. Филарету (Дроздову). В письме от 28 марта 1859 г. А. Н. Муравьев указывает на цель своей статьи и возлагает на большие надежды на ее публикацию: «Позвольте просить о скорейшем возвращении ко мне статьи в ответ на книгу “Сельское духовенство” с Вашими замечаниями, чтобы я мог скорее напечатать, ибо это необходимо, и я многих уже охладил к сей книге, прочитав им мои возражения». В следующем письме, датированном 12 апреля 1859 г., имеется указание на ее публикацию в журнале «Духовная беседа»: «Приветствую и благодарю Вас, Преосвященнейший Владыко, за возвращение моей статьи, которую исправил по Вашим указаниям и отдал вчера Владыке [митр. Григорию (Постникову).
239
Данное решение может быть обосновано тем, что в сознании читателя середины XIX в. книга о духовенстве, изданная анонимно и за границей, запрещенная в Российской империи, является куда более интересным и, как кажется, более объективным источником информации, чем те издания, которые издаются с разрешительной визой духовной цензуры. Таким образом, Н. В. Елагин, очевидно, пытался представить свой сборник в качестве объективного и независимого источника мнений, в то время как изданная под цензорским дозволением та же самая информация представлялась бы официальным мнением Св. Синода и православной иерархии.
240
Например, автор статьи «Разоблачение клеветы на Русское духовенство» избирает путь пошагового опровержения «Описания…» Белюстина с приведением цитат из критикуемого им источника. Похожим образом написана и статья священника Грекова. Несомненно, в опровержение Белюстину, что уже видно из заголовков, написаны статьи «Суждение о книге, изданной в 1858 году в Лейпциге, на русском языке, под заглавием “Описание сельского духовенства в России”» и «Мысли светского человека о книге: “Описание сельского духовенства”». В то же время в сборнике помещены статьи, казалось бы, совершенно оторванные от полемики с «Описанием…», но описывающие современную им церковную реальность совершенно иной, чем описал Белюстин, и по сути опровергающие его тезисы, не называя имени оппонента: «О монашестве», «Взгляд православного на сан епископа». Совершенно отвлеченно от реалий XIX в. написана статья «О благотворном участии Православной Церкви и пастырей ее в судьбах России». Эту статью можно охарактеризовать как отвлеченный экскурс в историю, целью которого является восхваление православного духовенства.