Ксю отвернулась, не ответив. Вот блин. Как-то всё…
– Я пойду наверх. Покушаешь, убери тут всё, ладно?
– Ты… – «не ответила», хотел сказать он, но сказал совершенно другое: – ты поешь со мной. Я позову.
Снова нет ответа. Ладно. Он посмотрел на кастрюлю, вода в которой начала едва пузыриться. Засыпал рожки, посолил… Убавил газ…
Ксю почти дошла до лестницы, когда ее сзади обняла рука. Прямо под грудью, выше живота.
– Кто его отец? – прямо на ухо, до мурашек.
– Господи, Илья! Отстань. Какое твое дело, в конце концов! – Ксю попыталась отодвинуться от него, но он второй рукой обхватил ее поверх плеч.
– Скажи мне.
– Отпусти!
– Нет, скажи мне, как его зовут!
Ксю напряглась, но потом выдохнула.
– Ну, пусть будет… Петя!
– Врешь!
– Боже, тебе не всё равно, как его имя?
– Нет.
– Зачем тебе?
– Хочу знать.
– Отпусти!
– Скажешь – отпущу. – Он теснее прижался, и со спины стало заметно горячее…
– Я уже сказала. Петя.
– Не верю. Его не Петя зовут.
– А какое имя тебе нравится?
– Ксень, я не шучу. Скажи, кто отец ребенка?
– У него нет отца. Устроит такой ответ?
Ксю все-таки выбралась из его рук и отошла, но запнулась за первую ступеньку. Илья подскочил к ней и снова подхватил.
– Он – мой?
У Лесиной потемнело в глазах, но она снова отступила.
– Кто? – прохрипела.
– Ребенок… мой?
– С чего бы… – она с трудом могла говорить, но сдаваться нельзя. Иначе… Что иначе? Она не знала, что будет, если Илья узнает. Да и зачем… Сердце в груди билось как бешеное, закладывая уши. – У нас было лишь однажды, случайно и с защитой… Ты, разве, не помнишь?
– Я слышал твой разговор с отцом.
О, Боже… Ксю не справилась и начала оседать на пол. Речинский снова ее подхватил и на руках перенес на диван в гостиной. Девушка начала задыхаться. В животе снова появилась резь, и она схватилась за него двумя руками, зажмурившись.
– Что? – парень обеспокоено посмотрел на ее растопыренные пальцы.
Ксюша помотала головой.
– Сейчас пройдет. Такое уже было.
Парень вдруг отстранился, встал и скрылся в кухне. Потом чем-то прошуршал в прихожей и снова показался в зоне видимости. С ее пуховиком.
– Одевайся! Помочь?
– Что? Зачем? Илья… лучше уйди.
– Одевайся. Я отвезу тебя в больницу.
– Отстань. Уйди. – Девушка начинала злиться. – Я никуда не поеду. Это сейчас пройдет. Завтра Новый год!
– Пофиг. Поехали. Сама говоришь, не первый раз!
– Не поеду!
– Черт! Вот что за…
Тут Илья заставил ее встать, накинул одежду ей на плечи и поволок к выходу.
– Там макароны.
– Нас..ть! Я выключил.
– Я в тапках!
– Не переоденешь сама – поедешь так!
– Я не хочу в больницу!
– Тебя не спрашивают!
– Меня положат!
– Значит, будешь лежать!
На парня не действовали никакие слова. Ксюша упиралась, как могла, но в ее состоянии это не имело действенного результата. Илья подождал, пока она натянет сапоги, едва застегнув, и снова потащил ее к выходу.
– Надо запереть дом. Боже, я не хочу ехать никуда! Если бы ты не пришел, я бы спокойно сидела дома! Это все из-за стресса! – тараторила Ксю.
– Если бы ты сама всё нормально рассказывала, никаких стрессов не было бы! – Они дошли до машины и расселись по местам.
– Нечего рассказывать! Тем более тебе!
– Я так не думаю.
– Это не твой ребенок! – Из последних сил крикнула Ксю.
– Снова врешь!
– Ты хочешь, чтобы я сказала, что он твой, даже если это не так? – Ксю не понимала этого его рвения.
– Он родится, и мы сделаем тест!
Лесина притихла огорошенная. Надо как-то его убедить, чтоб отстал. Да и вообще… зачем она едет сейчас с ним? Она бы спокойно легла дома в кровать и уснула, не примчись он со своими допросами!
Он привез ее в ту же больницу, где она лежала после аварии. В приемном покое сначала их послали, как водится, без назначений и видимых недомоганий. Но Илья был настойчив. Боже, он что, так хочет упечь ее в эти стены? Ксю молчала, пока он договаривался и искал возможность попасть к дежурному врачу. Орал на бабку-охранницу, потом на амбала, который поспешил ей на помощь. Когда вышел дежурный врач, Ксю поняла, что ей не отвертеться. Она помнила этого мужчину с тех пор, как тут лежала. Он не относился к отделению гинекологии, но присутствовал, когда они прибыли на скорой после столкновения.
– Что тут у нас? – Доктор был спокоен, заинтересован и доброжелателен.
– У девушки болит живот.
Врач поднял брови и наклонил голову:
– Живот? – посмотрел на Ксюшу. Сначала в лицо, потом ниже.
– Она беременна, – продолжил Илья мысль.
– О! – мужчина кивнул и жестом пригласил их обоих в глубь коридора. – Почему не вызвали «Скорую»? Избежали бы неприятных споров на пункте охраны.
– Торопились, – буркнул Илья.
– Вы – будущий папа малыша? – без всякого ехидства уточнил врач.
Илья притормозил, посмотрел на Ксению и они одновременно выкрикнули.
– Нет! – Ксюша.
– Да! – Илья.
– Ого! – Теперь врач насмешливо прищурился. – Вам придется найти компромисс, иначе я буду вынужден отстранить молодого человека от разговора с пациенткой.
По неярко освещенному коридору они дошли до кабинета, врач открыл дверь, ожидая их решения.
Ксю повернулась к парню:
– Илья, спасибо. Но дальше я сама. Тебе, наверное, пора на работу. Не переживай. Я, – она повернулась к врачу за поддержкой. – В надежных руках.
Врач поддакнул:
– Не сомневайтесь.
Речинский как-то сдулся.
– Она… останется тут на ночь? – спросил он медика.
– Пока трудно сказать. Но вероятно, чтобы избежать недосмотра, в этом есть смысл. Оставьте свои контакты. Я сообщу, если что-то поменяется.
– Может, мне лучше подождать?
– Молодой человек, – доктор по-деловому завел руки за спину. – Я понимаю, вы переживаете… Давайте сделаем так. Если у вас есть время, вы посидите тут, рядом с охраной. А я, как мы закончим, выйду к вам и сообщу, останется ли ваша девушка… – он посмотрел на Ксю. – Или жена…
– Нет!
– Нет!
На этот раз они были единодушны.
– Ого! – снова удивился врач. – Прогресс налицо! В общем… вы поняли?
– Да. Я подожду.
– Вот и отлично. – Врач излучал довольство. – Тогда, – он снова повернулся к Лесиной. – Прошу!
Глава 45 То, что доктор прописал
Илья уже час мерил шагами небольшой холл, нервируя строгую бабку. Но сидеть он не мог. Черт, последнее время он был не он. Реально! Куда это годится, он вместо работы, развлечений и наслаждения жизнью торчит в этом казенном заведении, где исподлобья на него бычит грозная старуха, что-то бурча про бахилы и стерильную накидку, и периодически заглядывает тот самый верзила из вневедомственной охраны, за поясом которого просматривался ствол.
До смены оставалось чуть более часа. Если он сейчас уедет, а Ксю отпустят домой – она останется без транспорта, а на улице уже ночь. Такси, правда, есть, но что-то это не то.
Если он позвонит Макару, тот, не ровен час, выльет на него словесное ведро помоев, потому что работать обе смены – надо особый настрой, вырабатываемый заранее, это он знал по себе.
А еще он так и не поел. И Ксеня тоже. Надо было сказать это врачу. Может, хоть он ее заставил бы есть каждый день нормально. По крайней мере, пока она жила в отцовом доме, за это можно было не переживать. Закроем глаза на то, что он вообще не должен переживать за нее. Но переживал.
Если это его ребенок, он должен быть здоровым.
Ну, вот он уже рассуждает как заправский папаша. Блин!
Рука уже нажимала зеленую «трубочку»:
– Макар?
– Да? – на фоне слышалась музыка формата их рабочего заведения. – Братишка, мне что-то не нравится, что ты мне сейчас звонишь… Ты через час должен быть тут и поговорить со мной без всяких современных прибамбасов.