- Да!!! – хором с задних сидений.
- Ну, тогда держитесь! – и Макар вдавил педаль в пол, набирая скорость.
Полтора часа спустя Илья уже садился в такси у дома Макара. Настроение исчезло, грязла совесть, даже виски не пьянил…
Попросил подвезти его к седьмой вилле. Отпустил извозчика, долго топтался у ворот, не решаясь позвонить, может она уже спит? Почти два часа ночи. Лучше пойти спать. А завтра после экзамена уже кидаться на амбразуру.
Так он и поступил.
А утром, раньше, чем прозвенел будильник, он проснулся от телефонного звонка. За незнакомым номером оказалась подруга Ксю. Ругая его последними словами, обзывая так, как Илья еще нигде и ни от кого не слышал, она проинформировала, куда он может отправляться «со своими бабищами» и пожелала никогда оттуда не возвращаться, чтобы не нервировать своим присутствием ее беременную подругу, которая по его вине едва ночью не родила. И если бы что-то с ней случилось, она – цитата: самолично придушила бы его и всю его семейку.
Выслушав тираду, он пришел в себя от монотонных коротких гудков. Что это было? Он даже спросить ничего не успел. Набрал этот номер, но никто не взял трубку.
Откинув мобильный на подушку, он скривился от ломоты в не выспавшемся похмельном теле, свесил ноги с постели и попытался сесть.
Боже, как хочется спать! Пить! И всё болит! Блин, он же вчера даже пьяным не был. Или был?
На кухне хлопотала мама, периодически что-то спрашивая у Любы, похоже, они нашли общий язык. Странно.
- О, милый, привет! Я думала, ты ночуешь у Ксении.
- Нет, - угрюмо.
- Тебе сегодня на экзамен?
- Да.
- Подготовился?
- Хэзэ.
- Ну, Илья, так нельзя! – пожурила мать.
- Пофиг, - его сейчас больше занимал утренний звонок. Что там с Ксю?
- Кофе? – мама не замечала его настроения и задумчивости.
- Да.
- Мы с Любой тут блинчики печем.
- Угу.
- Давай, садись, сейчас всё будет готово. Стасик тоже скоро спустится.
- Стасик?
- Твой отец, - Елена чуть смутилась, начав оправдываться: - Ну, что, у нас с ним общий ребенок, как я его должна называть? Правда, Любаш? – улыбнулась она домработнице. Та в ответ пожала плечами. – Как у Ксюши дела?
Илья бросил осторожный взгляд на нее, снова отвернулся.
- Нормально, – и сам себе тихо добавил, - я надеюсь.
- Что? – не расслышала мать.
А Люба прищурилась, и Илья понял, что уж она-то расслышала. Коза.
- Ничего. Где там твои блинчики?
Ксюша лежала под капельницей, смотря в потолок. Из левого глаза просочилась слеза и скатилась к уху. Затем из правого. Светка примчалась сразу же, как только Лесина позвонила и сказала, что не выйдет сегодня на работу. Вызнала подробности ее ночных приключений, обматерила на чем свет Речинского, расспросила врача о состоянии пациентки. Доктор, не ожидавший такого напора, выдал, что беременность под угрозой, и Лесиной необходимо лечь на сохранение. После этого Светка вышла из палаты, прихватив, зачем-то, Ксюшину сумку.
- Надо бы маме позвонить, - вяло заметила Лесина, когда подруга вернулась в палату.
- Я сама позвоню, тебе нельзя сейчас переживать.
- Хорошо.
- Ты давай у меня тут держись! Вам не время еще, слышишь? – очень легко погладила по животику под простыней.
- Да.
- И незачем из-за этого козла… - Калугина оборвала фразу. - Не важно. Подумай о чем-нибудь приятном. Может, тебе плеер привезти?
- Можно…
- Чего тебе туда закачать?
- Всё равно…
- Нет, подруга, ты мне не нравишься с таким настроением. Давай, выплывай! Эй, ау? – Светка дотронулась ладонью до ее щеки. – Эй, ты что, плакать вздумала? Не смей! Не стоит никто этого! Эй!
- Да…
Калугина удрученно покачала головой.
Снова вошел доктор и увел посетительницу в коридор. Ксю уставилась на капли, бегущие по прозрачной трубочке к катетеру в ее вене, вспоминая минувшую ночь.
Она приехала домой, пытаясь унять сердцебиение, раздирающее ее грудь. А когда вошла в дом, снова почувствовала боль внизу живота. Согнувшись, доплелась до дивана, про себя уговаривая ребеночка успокоиться. Проваливалась в сон, но тут же просыпалась – не отпускало. Через час таких мучений, позвонила в «скорую». Стало страшно. И вот она снова в больнице с риском преждевременных родов. Что же это такое? Вся беременность - словно болезнь.
С этими мыслями провалилась в дрёму, выныривая только когда кто-то входил в помещение. Она лежала тут не одна: палата была рассчитана на четверых и только одна койка пустовала.