Хотя в Кокандское правительство формально и входили представители основных тюркских народов края и национальных меньшинств, их политические воззрения были далеки от чаяний простого народа и не находили поддержки в массах. Возможно, дело обстояло бы иначе, поставь правительство только задачу объединить мусульман. Но оно стремилось восстановить Кокандское ханство и устранить Советскую власть в Туркестане, что к тому времени уже не встречало явного противодействия со стороны большинства населения.
Кроме того, руководство автономного Туркестана раздирали серьезные внутренние противоречия, а разные внешние ориентации — российская, германская, турецкая и др. — не могли не внести дополнительного раскола. Поэтому неудивительно, что когда в январе 1918 года Кокандское правительство известило о намерении созвать 20 марта 1918 года свой парламент, до осуществления этой идеи дело так и не дошло. Вот здесь и проявили себя политические слабости местных элит. Решение центра об упразднении Кокандского правительства стало логичным выходом из кризиса власти в регионе. Самопровозглашенное правительство пало под ударами красногвардейских отрядов, действовавших совместно с рабочими Коканда. Среди красных дружинников находился и Н. Тюрякулов.
Разгром Кокандской автономии ускорил победное шествие революции в Центральной Азии и благотворно повлиял на судьбу других мусульманских государств в составе России. Вместе с тем очевидно, что Советская власть была принята далеко не всеми слоями местного населения. В ответ на революционное движение народных масс возникло вооруженное сопротивление в форме басмаческого движения, участниками которого стали крупные землевладельцы, местные фабриканты, мусульманское духовенство, вовлекшие в борьбу и часть крестьянства. К басмачам присоединялись отдельные белогвардейские отряды и представители местного русского чиновничества.
Движение басмачества проходило под лозунгами панисламизма с оттенком пантюркизма в сочетании с ярко выраженными антирусскими настроениями. Своей целью басмачество ставило ликвидацию Советской власти и создание объединенного исламского государства Хотя различные социальные и политические сегменты этого движения преследовали собственные цели, их объединяло острое неприятие новых идей, ненависть к Советской России и ее сторонникам в Туркестане.
После провозглашения Туркестанской республики власть в Ташкенте перешла в руки местного Совета народных комиссаров. Новое правительство сразу же столкнулось с движением басмачей в Ферганской долине, где против большевиков объединились «мусульманская армия» местного басмаческого лидера Мадамин-бека и «народная крестьянская армия» полковника царской армии Монстрова, поддерживавшего связь с «сибирским правительством» адмирала А. Колчака. Удар басмачей пришелся и по семье Назира Тюрякулова: в 1918 году от их рук погиб его отец.
После изгнания «автономистов» Назир работал секретарем Совета рабочих, солдатских и мусульманских депутатов и комиссаром просвещения в Коканде, членом Президиума областного ревкома города Скобелево (Туркестан) и заведующим Отделом народного образования (июль — октябрь 1918 года). В тот период он все еще находился в рядах левых эсеров, являясь заместителем председателя местной организации этой партии.
Наряду с событиями в Коканде и участием в вооруженной борьбе с басмачами самое прямое воздействие на формирование идеологических взглядов Н. Тюрякулова оказала совместная работа с большевиками в Кокандском Совдепе, а также личность возглавлявшего этот Совет легендарного революционера Е. Бабушкина. В октябре 1918 года Назир примкнул к большевикам. Став членом РКП(б), он вступил добровольцем в Красную армию и был назначен начальником политуправления Конной армии в Туркестане.
С этого момента начался стремительный взлет его революционной и партийной карьеры. Тем более что под влиянием революционного порыва в этот период расцвел и талант Тюрякулова-публициста и организатора культурно-массовой и просветительской работы. Работая в Кокандском Совдепе, он принимает самое активное участие в создании его печатного органа «Халк газетаси» («Народная газета»), организует выпуск первого номера органа ЦК Компартии Туркестана — журнала «Инкилоб» («Революция»). Н. Тюрякулов в качестве члена редколлегии этих и других изданий не только много редактирует и контролирует качество перевода, но и сам регулярно публикуется на их страницах. Уже тогда его материалы были отмечены глубиной понимания проблемы, склонностью к анализу и превосходным стилем.
Следует особо отметить, что благодаря творческому энтузиазму Назира местная журналистика тогда сделала стремительный и качественный рывок вперед… Такие журналы, как упомянутый уже «Инкилоб» («Революция»), «Хакикат» («Истина»), «Билим очагы» («Очаг знания»), «Туркмен-Эли» («Туркменский народ») и др. уже к 1923 году распространялись далеко за пределами Туркестана (Кашгар, Кульджа, Поволжье, Бухара, Хива и т. д.). Почти каждый крупный город к тому времени уже имел по нескольку газет, выходивших на русском, казахском и узбекском языках. Масштабность перемен в общественной жизни и культуре во многом связана с эрудицией, трудолюбием и политической смелостью таких энтузиастов, как Н. Тюрякулов.
Это тем более важно, что создание новых нарождающихся общественно-политических и литературно-художественных журналов на местных языках проходило в то время в условиях упорного сопротивления их выходу в свет со стороны «буржуазных националистов». Классовая борьба не прекращалась и на идеологическом фронте. С присущим ему чувством ответственности, как инициатор организации редакций для этих изданий, Назир берет на себя персональную заботу о подборе журналистских кадров.
Занимая ответственные руководящие посты, Н. Тюрякулов не пренебрегал мнением окружающих, ему было чуждо чванство и заносчивость. Как журналист он часто советовался со своими коллегами. Бывало и так: прежде чем отправить какую-либо свою статью в печать, он собирал отзывы о ней от своих товарищей по редакции.
Вдумчивый подход к делу, высокая образованность и великолепный слог открывали перед Назиром широкое поле деятельности в сфере печати и издательского дела. Так, в октябре 1919 года при краевом комитете Мусульманского бюро для осуществления контроля за качеством перевода и редактирования была создана редколлегия, председателем которой назначили Н. Тюрякулова. В том же году под его редакцией были изданы Устав и Программа комсомола на узбекском языке. Будучи членом центральной комиссии по латинизации письменности народов СССР, Назир как лингвист провел огромную работу по составлению учебников узбекского языка.
Еще одним направлением многосторонней деятельности Н. Тюрякулова в тот ответственный для Туркестана период, когда проявился его ораторский талант и дар убеждения, стало чтение лекций. В качестве пропагандиста и агитатора он выступает перед слушателями на политкурсах Политуправления Туркестанского фронта в Ташкенте.
Новая власть отлично понимала, что для привлечения на свою сторону большинства населения, в основном запуганного и безграмотного, живущего в кишлаках, нужны были не просто неординарные, но выдающиеся личности, способные «глаголом жечь сердца людей». Потенциал Назира в этом плане был поистине огромен.
В 1919 году — в разгар вооруженной борьбы с басмачеством Назира Тюрякулова выдвинули в состав Облревкома. Ревком тогда работал без устали и на самых разных направлениях. Уже в то время стоял вопрос об устройстве будущей мирной жизни, для чего требовались инициативные и преданные революции люди. Полностью отвечавший этим требованиям, Назир был задействован на этом поприще. Спустя некоторое время его назначают на ответственный пост комиссара просвещения. Ведя кропотливую и напряженную работу по советизации школ, организации первых школ ликвидации неграмотности, Н. Тюрякулов много занимался и «агиткультом». В частности, понимая, что театр является действенным средством пропаганды новой жизни, молодой комиссар активно помогает повышению художественного уровня театральных постановок и созданию кружков художественной самодеятельности.
Его пропагандистская деятельность была поистине многогранной. Помимо публикации статей на актуальные политические темы, он участвовал в выпуске листовок и плакатов, писал фельетоны и заметки, разоблачавшие контрреволюционную сущность басмачества.