Как ужасающе поздно это произошло! Какая несправедливость, что жизнь незаурядного человека и талантливого дипломата оборвалась так бессмысленно и несправедливо рано. С его знанием арабского мира, интуицией и умением налаживать контакты с представителями всех кругов общества — от короля до простого торговца — накануне войны Советский Союз мог бы рассчитывать на обеспечение максимально добрых отношений со странами этого важнейшего региона.
После отзыва Н. Тюрякулова и повторного назначения К. Хакимова советско-саудовские отношения непродолжительное время еще сохранялись. Однако новый полпред практически полностью повторил судьбу своего предшественника. 6 сентября 1937 года К. Хакимов был отозван в Москву, осужден и расстрелян на основании доноса одного из сотрудников полпредства. Были репрессированы и сосланы его жена и дочь.
Разумеется, внутренняя ситуация в конце 30-х годов в Советском Союзе не могла не отразиться на его отношениях с Саудовской Аравией. Репрессии среди дипломатов не ускользнули от внимания саудовского руководства. Король аль-Сауд был потрясен судьбой двух советских дипломатов, которых он прекрасно знал. Окружение короля видело, насколько он был удручен жестокой расправой с «братом Назиром». Во всяком случае, по дипломатическим каналам он дал понять, что других полпредов видеть не хочет. В апреле 1938 года НКИД СССР направил Саудовской Аравии ноту, в которой заявлялось, что в связи с отсутствием перспектив улучшения советско-саудовских отношений в обозримом будущем Москва приняла решение заморозить связи с королевством и закрыть свое полпредство в Джидде. 11 сентября того же года последние сотрудники советской миссии покинули Саудовскую Аравию.
Советское полпредство было закрыто, паломничество сведено к минимуму. Отношения между странами были приостановлены. По некоторым сведениям, ключ от здания миссии еще много лет хранился в мэрии города, а само здание оставалось заброшенным. После Второй мировой войны позиции СССР на Ближнем Востоке существенно укрепились, однако чрезмерная идеологизация советской внешней политики, ставка Москвы на режимы «социалистической ориентации», а также воинственно-атеистический характер советского государства препятствовали размораживанию советско-саудовских связей. «Перерыв» в отношениях двух стран продолжался до 1990 года.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Назиру Тюрякулову не было и сорока пяти, когда трагически оборвалась его яркая, насыщенная бурными событиями и напряженной работой жизнь. Он стал жертвой политических репрессий 30-х годов, разделив судьбу многих тысяч советских государственных деятелей и военачальников, ученых и дипломатов, огромного числа людей, чей взлет пришелся на первые послереволюционные годы, тех, кого власть направила на самые тяжелые участки политической и экономической борьбы за построение социализма и чью карьеру и жизнь так безжалостно растоптала.
Выходец из семьи казахского коммерсанта, Назир не пошел по стопам отца. Получив разностороннее образование, он достойно проявил себя на политической работе и государственной службе, на журналистском поприще и как ученый-филолог. Человек высокой культуры, эрудит и полиглот, он был дипломатом от бога и оказался бесценной находкой для внешнеполитического ведомства молодого советского государства, начинавшего налаживать связи с внешним миром. Его знания обычаев и тонкостей мусульманского Востока, умение вести беседы на различные темы от политики, экономики и до науки и, когда это было необходимо, скрупулезное следование религиозным обрядам открывали ему двери и сердца не только правителей королевства, но и простых саудовцев.
Он пользовался заслуженным уважением коллег-дипломатов. Руководство НКИД прислушивалось к его мнению, его советам и рекомендациям старались следовать. И не вина Н. Тюрякулова, что многое из того, что ему удалось сделать на посту полпреда в Саудовской Аравии и почву для чего он так искусно подготовил, так и не было реализовано. По тем временам достаточно было и намека, чтобы самые благие поступки и мысли талантливого дипломата оказались превратно истолкованными. Теперь мы уже вряд ли узнаем, что стало истинной причиной опалы, в которой оказался столь плодотворно работавший в саудовском государстве полпред. Вряд ли будет выяснено до конца, что в его деятельности показалось кому-то опасным и даже преступным. Хотя на самом деле, скорее всего, его эффективная и находившая достойную оценку руководства работа просто вызывала зависть у куда менее успешных его коллег.
Все восемь лет самоотверженной, зачастую без отдыха, дипломатической службы Н. Тюрякулов стремился к созданию максимально благоприятного климата для советского присутствия в Саудовской Аравии. Отстаивая интересы своего государства, он умело налаживал политические контакты, настойчиво развивал торговые связи, обустраивал полпредство и боролся за лидерство в дипкорпусе.
Дипломатические работники и сотрудники миссии испытывали к нему искреннюю симпатию и благодарность. Что неудивительно, ведь он много сделал для улучшения условий их жизни и работы. Обстановка, в которой трудились дипломаты и персонал первого советского полпредства в Саудовской Аравии, была крайне тяжелой: невыносимая жара, болезни, нехватка питьевой воды, продуктов питания, отсутствие квалифицированной медицинской помощи и элементарных удобств.
Понимая все тяготы их повседневной жизни, полпред не уставал заботиться о бытовых условиях и медицинской помощи для своих сотрудников и членов их семей. Он пользовался заслуженным авторитетом и у зарубежных дипломатов. Назир Тюрякулов был дуайеном дипломатического корпуса, что давало ему возможность активизировать отношения не только с политиками и дипломатами, но и с высокими должностными лицами из мусульманского мира, посещавшими Саудовскую Аравию в качестве паломников.
Потому так горько сознавать, что с отставкой, а затем жестокой расправой с этим незаурядным человеком, честным и преданным родине дипломатом, настоящим гражданином, для СССР была надолго, почти на полвека, закрыта дорога в одну из богатейших и влиятельных ныне стран региона, где благодаря усилиям Н. Тюрякулова можно было бы закрепиться всерьез и надолго.
Спустя более 50 лет после трагической гибели Назира Тюрякулова наступили другие времена. На месте СССР образовались новые независимые государства. Возникли условия для более широкого доступа к архивным источникам, и многие героические и трагические страницы 20—30-х годов XX столетия были осмыслены уже с иных позиций. Общественность получила реальную возможность не только ознакомиться с ранее засекреченными материалами, но и вынести собственные суждения о событиях тех лет, но уже на основе исследований достоверных источников из ранее закрытых архивов. Имена многих достойных сынов нашего Отечества, беззаветно служивших своей стране и своему народу, стали возвращаться из небытия, а мы, благодарные потомки, воздаем им дань памяти.
Во второй половине 90-х годов в Казахстане было издано несколько книг, представляющих собой сборники трудов Назира Тюрякулова, относящихся, главным образом, к тому периоду, когда он работал редактором ряда газет и журналов в первые постреволюционные годы в Оренбурге и Туркестане, и позже, когда он находился на высших государственных и партийных должностях в Средней Азии, а также в Москве в качестве председателя правления Центроиздата при ЦИК СССР.
В одном из этих сборников представлен был также ряд материалов, связанных с деятельностью Н. Тюрякулова в качестве полпреда СССР в Саудовской Аравии. Однако это была лишь малая толика его огромной «аравийской летописи», хранящейся в Архиве внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). В связи с этим у меня возникло естественное желание изучить этот архив и обнародовать аравийские документы полпреда, что называется, в полном объеме. Сделать это было не просто, учитывая внутреннюю регламентацию АВП РФ, предписывающую выдачу лишь определенной части от всего массива документов по тому или иному досье. И здесь мне помогло доброе отношение и поддержка Е. М. Примакова — тогдашнего министра иностранных дел России. В 1997 году я попросил его оказать содействие в получении всех материалов по Назиру Тюрякулову, мотивируя это тем, что он был единственным казахом, представлявшим в довоенное время страну за рубежом в качестве полпреда, в современном понятии посла. А их было всего 32 на тот период. И казахстанцам, да и не только им, было бы весьма интересно ознакомиться с дипломатическим наследием своего легендарного соотечественника. Министр с пониманием отнесся к этой просьбе, и в результате мне удалось получить все материалы, хранящиеся в АВП РФ, связанные с дипломатической деятельностью Н. Тюрякулова в Саудовской Аравии. А это более 700 страниц политотчетов, справок, записей бесед, политписем, служебных записок самого полпреда, а также различного рода предписаний Центра — словом, всего того, что составляет информационно-аналитический фон напряженной и ответственной работы главы дипломатической миссии.