НЕ смотря на то, что со стахановскими подвигами на ниве телевидения было покончено, и жить стало несколько проще, нашлось время на учебу и даже на друзей, в личной жизни до сих пор было глухо, как в танке. Может, я просто привыкла быть одна? Поначалу мое одиночество напрягало и расстраивало, а потом я смирилась. Успокоилась. Приняла как должное. И все…
Меня это как-то даже пугало. Мне всего ничего лет, в моем возрасте девушки должны, мне так кажется, вести несколько другой образ жизни. С парнями встречаться, на свидания ходить. Влюбляться… А у меня все ни как у людей! Стоит влюбиться в кого-то, так он обязательно окажется каким-то проходимцем… Нет уж, одной как-то спокойнее. Или я просто трус.
Работы было все так же много. Даже перестав занимать все мое жизненное время и пространство, это чертово телевидение не сдавало свои главенствующие позиции в моей жизни. Впрочем, были в этом и определенные плюсы. Например, работа здорово отвлекала от несовершенства моей личной жизни. Или, скорее, ее полного отсутствия.
В начале марта мы сняли Эмираты. Всего за четыре съемочных дня наша группа объездила все более-менее интересные места, которых в этой удивительно, ни на что не похожей стране оказалось немало.
На меня Эмираты произвели двойственное впечатление.
С одной стороны, там очень чисто , даже стерильно, и, конечно, безумно красиво. Особенно поражает воображение тот факт, что каких-то тридцать лет назад здесь не было ровным счетом ничего, кроме пустыни да Персидского залива. Но однажды нашли нефть… и все изменилось до неузнаваемости. Теперь здесь красиво, роскошно, нарядно, а в воздухе буквально витает аромат денег.
Но была и еще одна, обратная сторона - меня не покидало ощущение искусственности. Словно весь этот роскошный и дорогой антураж ни что иное, чем декорация к фильму о красивой жизни. Только центральные персонажи здесь не знойные голливудские красавицы и мачо, а шейхи в арафатках и закутанные до бровей в дорогие шелка мусульманки, увешанные золотом. Ну, может еще богатые туристы. Себя я не могла отнести ни к одной из этих категорий, поэтому с трудом находила себе место во всей этой мраморно-позолоченной, искусственной красоте.
К тому же, мы столько работали, что я устала в этой поездке, наверное, как нигде и никогда. Может, еще и от усталости впечатления от Арабских Эмиратов получились смазанными и не самыми радужными. В любом случае, я была очень рада закончить, наконец, эту экспедицию, и отправится домой.
Мы как раз успевали на женский день восьмое марта. К этому великому празднику наш спонсор приурочил банкет, посвященный, впрочем, совсем другому событию. Компания, которая с самого начала спонсировала Кислород, которая давала деньги на самые разные проекты, совершенно не рентабельные, как оказалось в дальнейшем, поставила перед собой задачу превратиться в медиа-холдинг. Во имя этой великой цели они выкупили Кислород у наших предыдущих владельцев, которые и не чаяли уже от него избавиться. Не смотря на успешность «Мира на ладони», телеканал был и оставался убыточным. Чем грозили нам, рядовым сотрудникам, эти перемены, мы пока могли только предполагать. Мне, наверное, нечего было бояться увольнения или сокращения, ведь наша программа, по сути, держит весь канал на каком-то относительно плаву. Но ходили упорные слухи о том, что Кислород изменится, и перемены эти коснутся всего! Абсолютно. Ну и ладно. Поживем, увидим.
Мы попали корабля на бал. Наш бывший спонсор, и нынешний владелец не просто закатил для нас банкет. Это было настоящее выездное мероприятие в загородном отеле, аж на три дня, с пятницы до воскресенья. Празднований подобного масштаба Кислород еще не видывал. Я удивлялась только, чему они так радуются-то? Что такие праздники закатывают? Прикупили разбитое корыто по сути, в которое денег вваливать и вваливать ,и то не факт, что поплывет… Впрочем, я свое мнение держала при себе. Потому что цель мероприятия была очевидна – показать рядовым сотрудникам, что теперь, с новым владельцем, их жизнь тоже изменится к лучшему. Да-да… Хотелось бы верить.
Но в Звенигород, я, тем не менее, поехала. Отработав пятницу в офисе, как полагается, до 5 вечера, мы тронулись в путь на электричке. Спонсоры предоставили автобус, но всего один, и на нем еще в полдень уехало все руководство канала. Нам предстояло добираться своим ходом. Это называется субординация? Или социальная лестница? Я часто путаю эти понятия.
Та пятница была нашим первым рабочим днем после возвращения из Эмиратов, поэтому я, как и вся моя съемочная группа, еще не очень хорошо въезжала в обстановку. Сказывалась разница во времени и общая акклиматизация организма. Зато мы были загорелыми и свеженькими, не то, что наши коллеги, измученные московской зимой и авитаминозами. Еще утром, перед своим отъездом к месту народных гуляний, наш новый продюсер Антон, руководивший «Миром на ладони» с начала этого года, дал строгий наказ не балбесничать до вечера, и не строить грандиозных планов на выходные. Потому что в понедельник уже в 9 утра начиналась ударная работа по пост-продакшн нового сезона «Мира», и отмазки в виде похмельного синдрома и головных болей не принимались. Мне очень нравился Антон. НЕ как мужчина, конечно, как продюсер. Он жуткий зануда и бюрократ. Штрафовал за опоздания. НЕ поощрял переработок. Любил повторять, что рабочее время дано для работы, а не для всякой фигни, и раз задерживаешься допоздна – значит, сачковал в рабочее время. Как я с ним была солидарна! Однако, популярности методы Антона в редакции Кислорода не приобрели. Все так и продолжали подтягиваться в офис к одиннадцати, курить и сплетничать до ужина, и только к вечеру втягиваться в трудовой процесс. По правде, я одна разделяла склонность Антона к дисциплине. Мне нравилось уходить ровно в восемнадцать ноль-ноль, и регулярно отдыхать по выходным. Видимо, не тот путь я избрала для себя. Не стоило мне работать на ТВ…
Поболтавшись нашим бодрым коллективом в электричке чуть больше часа, и еще немного в автобусе, мы прибыли, наконец, в пункт назначения. Здесь уже стоял дым коромыслом. Руководство наше и еще куча каких-то нам, рядовым сотрудникам, незнакомых, но видимо, имеющим непосредственно отношение теперь к нашему телеканалу, людей, вовсю отмечали женский день, и прочие события. Все обильно выпивали за счет щедрого спонсора, и прекрасно проводили время. Нам не терпелось к ним присоединиться. Едва я уселась за столик, откуда-то из нетрезвой толпы коллег вынырнула знакомая фигура.
- Здравствуй, Настя.
Сергей! Аппетит немедленно пропал. Мы не виделись с Сергеем с того самого памятного 28 декабря, когда мне вручили премию, и я взбесилась на его предложение ее отпраздновать. Могу сказать, что с радостью не видела бы его еще столько же, если не больше – никакого удовольствия от общения с этим типом я больше не получу, наверное, никогда. Стало стыдно от одной мысли, что когда-то давно, еще в прошлом году, почти что в прошлой жизни, он мне вроде бы даже нравился. Или я ему нравилась. В общем… Черт! Щеки начали гореть от смущения. Вот не дура я, а? Сама себе напридумывала чего-то, а теперь…
Теперь руки у меня дрожат, я вся в смятении, и даже не знаю, что сказать. Еще в памяти всплыл его взгляд тогда, в зале вручения этой приснопамятной премии. Таким взглядом он одарил меня, когда я отказалась с ним продолжить вечер. Смесь презрения с удивлением. Наверняка он тоже помнит наш этот последний разговор. Мдааа… Дорого бы я заплатила, чтобы оказаться сейчас где-то подальше. Надо было все же остаться аниматором в Египте, а не цепляться за призрачные телевизионные надежды!
- Как дела? Как добрались? – тем временем допытывается мой собеседник