Чувство одиночества подкралось ко мне. Судя по виду местности, здесь никого не было уже много лет. Я провёл рукой по шершавой стене глинобитного дома. Ветер и дождь оставили на нём глубокие отметины своего веселья. Отойдя немного вперёд, я окинул здание цепким взглядом. Оно напоминало смесь двух строительных стилей — месопотамского и ближневосточного. Прямоугольное основание со скруглёнными углами, плоская крыша без признаков дымохода с вытянутыми вертикально оконными проёмами и словно отступающим чуть назад вторым этажом, образующим прямо над входом небольшую мансарду. Собраны здания из плотно прижатых друг к другу обтёсанных булыжников и соединённых между собой каким-то белёсым раствором. Вновь подойдя к стене, я поскрёб ногтям небольшой шов между камнями, но раствор не поддался. В нём, кажется, нет песка. Тогда интересно, что использовали в качестве связующего, что за столько лет он не растрескался. Около самой земли осталось немного облицовки из обычной глины.
Шелест травы отвлёк от изучения местной архитектуры. Всплеск адреналина! В одну секунду развернувшись, стою на полусогнутых лицом к врагу с выставленным перед собой клинком. Противник и впрямь был, да ещё какой. Уши-кисточки, темно-рыжая длинная шерсть, пушистый хвост и хоботок сантиметров двадцать, как у муравьеда, составляющий примерно половину длины самого зверька. Он сидит на земляном наросте, с любопытством смотря на меня. Я тут же почувствовал себя немного неудобно — стою с направленным на него оружием и быстро бьющимся сердцем. С другой стороны, это логично. Я неизвестно как сюда попал, неизвестно где, и неизвестно кто здесь обитает. Такая настороженность вполне оправданна. Зверёк вскочил, насмотревшись на меня, и тут же скрылся в высокой траве. Постояв ещё так секунд десять, поддаваясь какому-то ребяческому порыву, взмахиваю рукой и наношу размашистый удар в сторону небольшого куста. Лезвие замирает всего в сантиметре от беззащитного стебелька, а я с задумчивым видом рассматриваю сначала своё оружие, затем свои руки. Или уже не свои?
Когда одевался, не обратил на это внимание, но мои руки изменились. Несильно, но всё же. Появилась перевязь мышц. Запястья тоже определённо стали гнутся намного лучше, а ноги хоть и не стали сильнее, но приобрели необычную пружинистость.
И рефлексы. Ещё вчера я даже в теории не смог бы так быстро среагировать для того, чтобы остановить столь стремительный удар. В голове всплыла надпись, которую я видел, когда был в невесомом пространстве без тела. Она появилась перед моим попаданием сюда, «изменения семь процентов». Теперь понятно, что это значило, и как я мог миновать этап с многолетними тренировками и развитием боевых навыков.
Ещё раз огляделся. Улица по-прежнему пуста. Отойдя за дом в тень, чтобы меня было не так хорошо видно, начал проверку новых обретённых навыков. Но всё оказалось немного сложнее.
Если просто махать рукой с оружием, то это будут просто взмахи с оружием. Ни точности, ни стремительности в них нет. То же самое, если пытаться нанести удар, так как я его себе представляю. А представляю я себе что-то явно не так. Расслабляю тело, сжимаю крепко рукоять и ударяю.
Получается прямой выпад. Ещё раз, расслабиться, и удар. Теперь это нижнее рассечение с поворотом корпуса. Если я всё правильно понял, то нужно задать конечную цель, позволив телу и рефлексам сделать остальное.
Около двух часов я потратил на истребление местной флоры. Остановился лишь тогда, когда тень, в которой я практиковался, ушла, а вокруг меня на двадцать шагов не осталось ни одного целого растения.
Тело устало, но чувства перенапряжения нету. Время потрачено не зря, я освоился, пусть и не полностью. Теперь между решением, как ударить, и самим ударом проходят доли секунды. Нужно поработать ещё над отходом с линии атаки и блоком, но для этого нужен партнёр.
Всё же во мне остаётся надежда, что оружие мне не пригодится, а получить уровень можно иначе. Не то, чтобы я пацифист или считаю, что всякая жизнь священна, просто если можно обойтись без кровопролития, то это лучший путь, по крайне мере для меня. Мне нечего делить со здешними обитателями, если они, конечно, не нападут первыми.