А вечер уже пробирался среди папоротников. Темнота сгущалась, окутывала лужайки. Неприятельские солдаты прервали поиски, разожгли костер на скале, поужинали и расположились на ночлег. Завтра, едва забрезжит рассвет, они снова возьмутся за поиски.
Заснул и князь Гордец. Ему-то сон был еще нужнее, ведь он был чуть жив. Старость, истомленная несчастьем, брала свое.
Ночью, пока он спал, паук-крестовик выполз из-под листка розы и заткал отверстие пещеры нитью паутины. Работал он усердно, как ткач, что ткет льняное полотно, и паутина получилась на славу — густая, узорчатая.
На рассвете князь открыл глаза — и диву дался. Смотрит — и глаз оторвать не может. Сквозь паутину, как серебряный узор, просвечивают листочки и тернии розы. Паутина закрыла перед ним лес и весь свет. Он подвинулся к выходу — и сразу замер от ужаса. Гневные чужие голоса потревожили утреннюю тишину. Это вражеские солдаты остановились у пещеры. Дрожа как осиновый лист, прислушивался беглец к их разговору.
— Не под землю же провалился этот князь Величайший, — буркнул первый бас.
— Провалиться-то он не провалился, а вот вползти мог свободно. Нагнись-ка да посмотри, что там чернеет под кустом розы.
— Яма! — услышал властитель над собой.
— Да, волчья или барсучья нора!
— То-то и оно! Яма, да к тому же достаточно широкая, чтобы в нее залезть и скрыться от глаз преследователей. Руби-ка куст, он мешает, а я копьем пощупаю зверя в логове.
— Ума у вас нет! — вдруг раздался голос сбоку, когда князь уже похолодел от страха. — Филины слепые! Пуговицы у вас вместо глаз, что ли? Не видите: паук заткал вход паутиной?
— А ведь и правда! — отозвались другие. — Что верно, то верно. Беглец не мог бы залезть в яму, не порвав паучьей сети. Ничего не поделаешь, придется идти дальше.
— Ну, так в путь.
Пошли. Стали искать в других местах. Стихал шум, который они подняли, и наконец растаял в бору. Князь Гордец был спасен.
Он лежал в яме и удивлялся, как все меняется на этом свете. Еще недавно все живое склонялось до земли перед его величием, дрожало при одном его виде. А теперь он один, без оружия — нечем ему встретить врага, без войска некому его защищать. Все его оставили, даже добрая слава.
С благодарностью думал он о природе.
Она одна защитила его. Невольно предостерегла, заслонила в опасности. Спасла жизнь.
СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ
32. Лиса и волк
хал однажды мужик на ярмарку и вез целую телегу булок. Видит — лежит на дороге дохлая лиса. «Мех-то уж, верно, негодный, но из кожи неплохой мешок под табак выйдет», — подумал мужик. Подобрал он лису, положил на телегу и прикрыл рогожей.
А лиса была живехонька, только от голода обессилела.
Отогрелась она, ожила и стала подкрепляться булками.
Мужик едет себе и знать не знает, что позади него делается. А лиса высмотрела на дне телеги дыру и давай выбрасывать на дорогу булки одну за другой. Потом и сама выскочила.
Собрала она все булки, перетаскала к себе в нору, ест да похваливает.
Прослышал об этом молодой волк. Решил он пойти к лисе в гости: авось и ему перепадет что-нибудь.
Приходит волк к лисе и разговор издалека заводит.
— Смотри, — говорит, — как светит месяц!
— Светит, — отвечает лиса, а сама думает, как бы от незваного гостя избавиться, подальше от норы отвести.
Повела лиса волка гулять по лесу. Волк и говорит:
— Угостила бы ты меня, лисонька, хоть рогаликом!
— Что ж, вот тебе рогалик, — отвечает лиса и показывает на большую лужу, где месяц отражается. — Ты, — говорит, — лакай воду, так до рогалика и доберешься. Я вот так же пила, пила и добралась до своих булок.
Стал волк лакать из лужи воду, пил, пил — больше некуда. Уж вода обратно выливается, так и хлещет из пасти, ушей и носа.
Увидела это лиса, схватила соломенный жгут и заткнула волку пасть, уши и нос.
Пошли они дальше. Видят — стоит у дороги изба. Вошли они в избу, а там квашня с тестом, и в сенях кучей льняная костра насыпана.
Увидели люди волка, закричали, похватали что под руку попало и ну его бить, колотить. Еле волк ноги унес.
А лиса от страха совсем забыла, что хотела насчет курочек разведать, и шмыг прямо в квашню. Вымазалась в тесте, вывалялась в кострике, выскочила из избы и пустилась догонять волка.
Догнала и просит:
— Понеси меня, куманек! Совсем я больная, не могу бежать. Смотри — даже косточки наружу вылезают.