— А я всегда боялся «мертвой головы», — вспоминал я свои детские страхи. — У нее такие огромные крылья. А когда пытаешься поймать ее, она пищит как мышь.
— Это тоже хищник. Ее родина — побережье Средиземного моря. К нам она редко залетает. И, нарушая все обычаи мотылькового племени, она вовсе не питается цветочным нектаром. Она сосет сок покалеченных деревьев и ворует мед у пчел.
Наверное, мы могли бы так сидеть до самого вечера, рассуждая о чудесах природы, но я заметил, что профессор поглядывает на часы, пару раз заходили работники магазина: было необходимо его присутствие при каких-то орнитологических сделках. Я поблагодарил его за интересную беседу, за то, что он уделил мне свое драгоценное время, и, пользуясь случаем, заказал для Марианны на рождество щенка боксера. Хороший будет сюрприз под елку. Я лично считаю, что это куда лучше, чем блузка. Наконец-то найдется применение ее энергии на время, когда я поглощен своими служебными делами и редко бываю дома. Боксер — самый подходящий объект, канарейку она заговорила бы насмерть.
Я вышел, слегка одуревший от запахов этого зоопарка в миниатюре. Я долго бродил по Новому Святу, время от времени останавливаясь и размышляя обо всем, что услышал от профессора. Конечно, я узнал некоторые конкретные детали, кое-какие факты, которые наверняка пригодятся мне в расследовании. Но гораздо более ценной добычей я считал те мысли, которые пришли мне в голову во время разговора.
Павел Бодзячек в своем рассказе сравнивал Иоланту Кордес с белесой, незаметной молью. Но я думаю, что он ошибся. Его обманула внешность. А Барс? Не он ли своим характером напоминал прожорливое воплощение эффектной «мертвой головы», крадущей мед из пчелиных ульев и питающейся соками искалеченных деревьев? Не была ли таким деревом именно Иоланта? И вообще, весь этот круг — если правда то, что выкрикивала о них Иоланта и что отразил в своем рассказе Бодзячек, добавив и свои обиды и сплетни, сводя и свои счеты — если все это правда, то не напоминает ли этот творческий круг гусениц бабочки-дубовки, которые путешествуют длинными процессиями, гуськом, держась за ту, что ползет впереди? Профессор рассказал мне о странных особенностях этой вереницы. Если убрать лидера, то на его место становится следующая гусеница и ведет процессию дальше. Но если лидер, сбившись с пути или обходя преграду, наткнется случайно на конец вереницы, или прикоснется к туловищу какой-нибудь гусеницы, ползущей в середине ряда, то возникает замкнутый круг. И будет этот хоровод кружиться долго, бесцельно и бессмысленно, пока гусеницы не погибнут от голода и усталости.
Дубовка ядовита для людей. Волоски гусениц, отрываясь при малейшем ветерке, попадают на кожу и вызывают раздражение, сильный зуд и болезненные, долго не заживающие язвы.
Удивительны бывают аналогии, которые можно провести между миром животных и человеческими проблемами. Если у кинообъединения «Вихрь» забрать Барса, на его место сразу же выскочит другой любитель чужого меда — Густав Нечулло. А разве Барс не утратил в какой-то момент ориентацию и не уткнулся в самое пошлое и низкое? И вот уже Барс со всем его «Вихрем» крутится бессмысленно и бесцельно, крутится, крутится, и нет сил выйти из круга, не заколдованного, а созданного собственными ошибками. И разве не отравляет людей то, что при малейшем ветерке подымается в воздухе над нашими творческими кругами?
Не потому ли погибла Иоланта, что расшевелила гусениц в их гнездах, свитых из шелковых нитей?
И вообще — все ли сказала Иоланта, что ей было известно о наших кинематографических и прочих гусеницах, любящих выходить на охоту лишь в темноте и не терпящих, когда их с их делами вытаскивают на солнечный свет.
Свет несет смерть ночным мотылькам.
11
Я дочитала рукопись Хмуры и задумалась. Вот, пожалуйста: кто бы мог подумать, что среди следователей нашей милиции пропадают такие литературные таланты? Когда он уйдет на пенсию, наверняка издаст книгу воспоминаний под названием вроде «Убийца всегда оставляет след». Или более скромно: «Двадцать пять лет на посту».
На одной из страниц коллега пана Себастьяна поручик Ян Муха — я хорошо помню этого молодого человека по делу «голубых шиншилл» — докладывает, что по поручению Хмуры он обратился в паспортное бюро и получил следующую информацию: