Пан Яцек, с выправкой округлившегося старого офицера, был, как всегда, на своём посту, утопая в море разнообразного обувного ассортимента. Будка пана Романа была закрыта по неизвестным причинам.
– День добрый, – воскликнула я. – Сегодня жизнь кажетсяпрекрасной, как эта варшавская погода!
– Пани Вероника, к этому прекрасному дню, да побольшебы денег в наши карманы, тогда жизнь покажется ещё прекраснее! – подытожил пан Яцек.
– Не в деньгах счастье, пан Яцек! – возразила я уверенно.
Он посмотрел на меня, как на больную.
– А в чём же? – спросил он с искренним удивлением.
– А в их количестве! – ответила я банальной фразой, кото-рая ему понравилась и показалась свежей шуткой, поэтому он, понимающе мне подмигнув, рассмеялся.
Мы помолчали, затем поговорили о том, о сём.
– Ах, да, пани Вероника, мой приятель сегодня не придёт,он не может. Стечение обстоятельств...
– Но, пан Яцек, я не могу дать согласие выйти замуж, неувидев своего будущего жениха! – воскликнула я разочарованно.
– Понимаю, поэтому я организую встречу в следующийраз.
– Следующего раза, дорогой пан Яцек, может и не быть! –отрезала я.
– Ну что вы, будет обязательно, только прошу подтвер-дить мой процент в этой сделке! – взмолился пан Яцек.
Я с жалостью посмотрела на него, не сомневаясь, что он юлил и комбинировал, чтобы мои карманы опустели, а его – наполнились лёгкими деньгами. Поэтому я развернулась, чтобы уйти, но в этот момент непроизвольно и, уверяю, что не по своей воле, попала прямо в объятья особи мужского пола. Но я ещё не знала тогда, что это проделки самой судьбы, поэтому я ойкнула и извинилась, глядя на него снизу вверх.
– Это мой кузен, – пробубнил пан Яцек, с грустью взираяна нас, обнимающихся. – Кстати, не женат, – добавил он с ещё большей грустинкой в голосе.
Я уже собиралась вырваться из объятий незнакомца, но, услышав последнюю фразу, снова посмотрела на него снизу вверх. То, что он был высок, я поняла сразу, затем, то, что он чистюля, а последнее – то, что он не безобразен, а даже – наоборот… И, самое главное, я вдруг седьмым чувством определила, что он беден! Поэтому я не отпрянула от него, как только что намеревалась, а слегка отодвинулась. Я смотрела на него, а он на меня.
– Познакомьтесь, – глухо и нехотя выдавил из себя панЯцек.
Моя рука ощутила его ладонь. – Мирослав.
– Вероника.
– А чем пани торгует? – спросил он, когда выяснилось,что мы представлены друг другу.
– Ничем, – ответила я, смотря на него расширенными гла-зами.
Взгляд пана Яцека раздваивался между долгожданными клиентами и нами, обеспокоенно провожая нас, уходящих вместе.
Мы удалялись от рынка в сторону оживлённой части улицы Маршалковской, словно нас приклеили, – мы даже поворачивали за угол осторожно, чтобы не потеряться.
Как я уже заметила, день был яркий и солнечный. Но вдруг я взглянула на деревья – они были покрыты свежей сочной весенней листвой и вспомнила, что за весной должно обязательно последовать звонкое лето, а я так боялась, что попала в полосу вечной осени.
«Как прекрасно, что в этот чужой край тоже один раз в год приходит долгожданная весна, и распускаются листья на деревьях!» – думала я.
* * *
Когда-то, мечтая увидеть первый момент появления зелёной дымки, извещающей о том, что почки лопнули, и свежие побеги новой листвы вот-вот вырвутся наружу, я написала заявление на увольнение, с сожалением вспомнив, что очередной отпуск мною уже использован.
– Ну, почему, почему ты хочешь уволиться? Ведь тебя ждётпрекрасная карьера! – удивлённо произнёс директор института, теребя в руках моё заявление.
«Что ему ответить? Не могу же я признаться в том, что хочу усесться на лавочке в парке и смотреть, смотреть на деревья, чтобы не пропустить момент появления зелёной дымки». Потому что в вечном галопе, несясь по утрам на работу и держа в голове только одну мысль – как бы не опоздать и переступить порог института прежде, чем прозвонит ненавистный звонок, я забывала взглянуть на деревья. А когда вспоминала, наконец, – листва давно, вырвавшись из почечного плена, уверенно набирала рост. Так повторялось из года в год, и мне, наконец, надоело ждать будущего года, и я решила уволиться, чтобы без помех наблюдать это одно из прекраснейших таинств природы.
– Я испытываю огромную моральную усталость и хочуотдохнуть, – промямлила я.
– Я тебе подпишу – без содержания, – с надеждой в голо-се продекламировал он.
«Зачем он держится за меня, ведь работник я никудышный», – подумала я.