— Колдун…
— Сапоги-скороходы…
— Говорят, и летать умеет, люди видели…
Неудача бедолаг-ремесленников не осталась незамеченной окружающими. Естественно, все решили, что объясняется всё умением Москаля-чародея колдовать и неумением делать это других членов честной компании. А чем же ещё?
"Вот люди! А говорят, что только в двадцать первом веке человеки разучились ходить из-за того, что стали передвигаться сугубо на автомобилях. Однако до моего времени почти четыреста лет, не намного меньше, а большинство встреченных мной людей толком ходить не умеет. Татары и казаки и в соседний двор на лошади склонны ехать, кентавры хреновы, а горожане-ремесленники — можете полюбоваться на покрасневших и запыхавшихся от короткой прогулки индивидуумов — ни ездить, ни ходить не умеют. Подозреваю, что некоторые из них и свой квартал-то покидали считанные разы за всю свою жизнь. А я сейчас пройдусь и нагуляю к ужину аппетит. Иначе горелая каша и в рот не лезет. Н-да, сюда бы полевую кухню…"
От пришедшей в голову мысли Аркадий даже запнулся и остановился. Но тут же возобновил своё внешне неторопливое, однако на самом деле довольно быстрое движение. Не только волков ноги кормят, чёрным археологам иногда, причём довольно часто, также приходится много ходить.
"Какой я… сильно забывчатый… можно сказать — маразматик со стажем. Ёпрст! Собирался же производить полевые кухни для армии, даже записал где-то об этом… записал и… забыл, склеротик обалдуистый. Ладно, приеду в Азов и первым делом возьмусь за эту работу. Казакам ведь не только врагов убивать из нового оружия надо. Ещё чаще им надо есть, а жрут они — не приведи господь, какую гадость. Сам не раз давился, но как те мышки на кактусе, плакал, однако ел".
Некоторое время Аркадий шёл, соображая, как ему наладить производство полевых кухонь.
"Кстати, и камбузы на галерах стоит также модернизировать. Их легко сделать более экономными и одновременно более производительными. Н-да, а вот на чайках-стругах ничего толкового не построишь. Ну да для нас они — пройденный этап".
Победное шествие попаданца пешком продолжалось не так уж долго. По крайней мере, намного меньше, чем ему самому хотелось бы. Выяснилось, что последние месяцы, проведённые на корабле или в седле, сказались на выносливости организма. Вскоре он с неприятным удивлением обнаружил, что начинает потеть, хотя погоду никак нельзя было назвать жаркой. Затем начало учащаться дыхание. Позориться перед посторонними пробежкой с высунутым языком в его планы не входило, и он начал продумывать, как поестественнее возвратиться в седло. Чтоб никто не заметил вынужденности этого поступка.
Однако ничего придумывать для этого ему не пришлось. С востока послышалась стрельба. Судя по заполошности и многочисленности выстрелов, передовому охранению из пяти казаков приходилось туго. Во избежание неприятных случайностей в дороге, Аркадий высылал на версту-две вперёд передовой дозор, не забывая и про тыловое охранение, шедшее, впрочем, в виду каравана. Накрыть весь караван одним залпом было бы весьма проблематично, слишком уж много надо было для этого людей задействовать.
Вскочив в седло — задница откликнулась на это весьма умеренно (боль ослабла из-за впрыска в кровь адреналина?) — Аркадий окинул взглядом подчинённых. Паники в караване не было, однако из-за взволнованности лошадей поднявшейся стрельбой один из ремесленников уже с седла навернулся, а ещё несколько были к этому близки.
— Боря, Миха, сгоните лошадей и жидов в кучу, головой мне за них ответите! — гаркнул погромче попаданец. — Остальные — за мной, наших бьют!
Названные джуры были самыми юными, ещё не прожившими и шестнадцати лет, и их участие в бою он посчитал нежелательным. Вместе с остальными охранниками и джурами рванул на стрельбу, почти уже затихшую.
Степь в этих местах никак не сравнишь с поверхностью стола. Она холмистая, с нередкими балками и овражками. Именно поэтому ехавшие всего в паре вёрст впереди дозорные отбивались вне поля зрения основной части каравана. Обогнув холм, Аркадий увидел, что далее по дороге, в том месте проходившей между овражком и крутым склоном ещё одного холмика, бурлит немалая куча народа человек в сорок. Над этой мини-толпой поблескивали сабли и виднелись стволы ружей, внимание людей, её составлявших, было полностью сосредоточено на чём-то или ком-то внутри.
"Наших убивают!" — сразу понял Аркадий. Ярость захлестнула его, и он взял с места в карьер. Жеребец, наверное, ощутив настроение хозяина, понёсся на врагов всего после одного несильного удара плетью. Вслед за ним рванули на противника и охранники с джурами.