Аввакум при этом совершенно незаметно оказался рядом с Марьяной. Он неотрывно, не моргая, глядел барыне в глаза, прожигал ее до мозга жадным взглядом. Бесшумно передвигая ступни, он теперь ходил вокруг Марьяны полукругами, словно пританцовывая. Аввакум снова начал бормотать что-то, похожее на стихи, поначалу тихо, но все громче и громче по мере убыстрения его движений. Дарья остановилась, раскачивая тело в унисон с приговорами мужика, который все так же набрасывал танцевальные полукруги вокруг Марьяны, но уже почти касался барыни членом невероятного размера, разбухающим на глазах. Голова Марьяны закружилась, стены бани поплыли, зарябили в глазах, и она попыталась призвать на помощь меркнущему сознанию последнюю искорку здравого смысла... Но тщетно.
Судорожно вздохнув, она почти рухнула на скользкий пол парной... Но Аввакум подхватил ее, а Дарья всхохотнула дурным голосом и быстро подставилась под Марьяну, которую дьявольский совратитель опустил на «столешницу» тела служанки. Марьяна отстраненно наблюдала за тем, как холоп ловко задрал ей юбку, обнажил штучку, пустил тягучую, длинную нить слюны на головку члена величиной с доброе яблоко, и уже было вонзил в нее пульсирующий от напряжения член (проткнет до горла, вяло подумала Марьяна), когда мощный, низкий до дрожи в селезенке удар набатного колокола-могутника, докатившийся до усадьбы, завибрировал во влажном жару бани, моментально остановив кошмарное действо...
Могутник ударил еще раз, и еще, и еще трижды.
- Шесть, - вымолвил вдруг Аввакум совершенно нормальным голосом.
- Шесть! - взвизгнула Дарья, упав и ударившись о пол под весом Марьяны. Она явно очнулась, но гул набата, похоже, испугал ее больше, чем вид обнаженных барыни и Аввакума.
- Шесть... - прошептала Марьяна, обессиленно закрыв глаза и не пытаясь подняться.
В последний раз набат могутника поднимал область Чернечего Яра почти столетие тому, когда оповестил о том, что нормальная жизнь в округе Диканьки закончилась. Потребовались годы и единение всех сил края для того, чтобы снова вернуть все в привычное русло.
- Тхор. Пришел. Я чую... - Аввакум шумно втянул носом воздух, алчно поглядел на обнаженные женские тела на влажном полу бани, и, подхватив одежу, быстро ушел. Марьяну даже не удивило то, что он не стал одеваться.
Тхор...
Дарья забилась в истерике. Барыня молча глядела на рыдающую девку. Было непонятно, плачет та от стыда и беспомощности, или...
Или, подумала Марьяна.
Тхор пришел...