— Да, пожалуйста, если вам не трудно, — улыбнулась она растерянно. — К бордюру, чтобы освободить проезд…
Небольшой сити-кар поддался под напором трёх мужчин с легкостью, покатился и спустя пару-тройку минут был сдвинут с дороги, прекратив тупое бибиканье и способствуя рассасыванию образовавшейся пробки. Херин лишь наполовину вздохнула с облегчением, отойдя на тротуар. Машина-то всё равно была сломана, а она только и умела, что заправляться и отвозить её в мойку, всё остальное делал Дэниэл. Тот, в чьём взоре я заметила интерес к Херин, который не замечала она, отошёл, чтобы отогнать и свою машину с проезда, после чего вернулся зачем-то, когда все остальные спасатели ушли. Делая вид, что что-то рассматривает под капотом, он больше косился на Херин, чем по делу.
— Вы вызвали эвакуатор? — спросил он у неё, взбудораженной и пытающейся успокоиться. Мне тоже подобные ситуации не нравились, когда я ощущала себя неприятным бельмом или в бочке затычкой, но нервишки у меня были покрепче, и мне было как-то всё равно на срывающиеся от возмущения клаксоны и грубящих водителей, что успели поорать вокруг.
— Да, должно быть, скоро будет, — кивнула Херин, подразумевая про себя, что Дэн, наверное, уже вызвал. Я про себя подумала, что скоро тут будет не только эвакуатор, но и хозяин женщины, так что лучше этому сероглазому свалить побыстрее. — Шилла, давай мне Бомми? — протянула она руки, не то опомнившись, не то чтобы почувствовать себя лучше, обнимая дочку. Я покачала головой.
— Не надо, она спит. Не тревожь.
— Ладно, — согласилась Херин, сунув руки в карманы.
— Какая милая! Ваша? — задал мне вопрос незнакомец. Я, переглянувшись с подругой, грустно улыбнулась.
— Моя. Крестница.
— А-а… — протянул он, разворачиваясь к Херин. — Красота явно мамина. Пока ждёте эвакуатор, могу я угостить вас кофе? Чтобы не мерзнуть на улице. Что скажете?
— Простите, но я жду мужа, — прямо сказала она, и азарт и холостяцкое очарование стали затухать в глазах незнакомца. — Хотя насчет кафе идея хорошая, но я лучше посижу там с подругой. Простите ещё раз. — По-азиатски привычно поклонившись, она взяла меня под локоть и повела к ближайшим же дверям какой-то закусочной, пафосно назвавшей себя «Пицца-рестараном». — Как мне не по себе от всех этих мужчин…
— Ото всех? — прищурилась я разоблачительно. — А как же Дэн?
— Дэн — это Дэн, он… он Мужчина, понимаешь? — произнесла Херин так, что я услышала величие и большую букву в начале слова. — А остальные так… мужчины, — прозвучало с пренебрежительным отзвуком. Мы вошли и уселись за крайний же столик, чтобы видеть в окно машину. — До сих пор дрожу от того, как они начали вокруг собираться и глядеть на нас, с нашим казусом. Ох, никогда не сяду больше за руль!
— Не зарекайся, ничего страшного не произошло. — Бомми пошевелилась, зевнув, и подтянула ко рту маленький кулачок в крошечной варежке.
— Дай сниму с неё шапочку, а то она сопреет в этой духоте, — сразу же забыла о душевных тяготах Херин, увлекшись дочерью. Мы заказали по чаю и почти допили его, когда прибыл Дэниэл, позвонивший жене и спросивший, где она. Назвав кафе, Херин через полминуты увидела вошедшего в него супруга. Должна заметить, что для предрождественского Нью-Йорка Дэн неимоверно быстро прибыл из своего офиса к нам. Никак проложил дополнительный путь, снеся пару кварталов, которые мешали ему предстать перед Рин.
— Вот вы где! — Шлепнув кожаные перчатки на столик, в распахнутом дымчатом пальто с висящим поверх черным шарфом, Дэн поцеловал Херин, кивнув и мне. Настоящий юрист, никогда не заподозрить ни в чем сомнительном, особенно в чём-либо нелегальном. — Ты в порядке?
— Да, всё нормально, — заверила его супруга.
— Нас всего лишь оббибикали, и немного обматерили спешащие горожане, — улыбнулась я.
— Я им побибикаю, блядь! — оглянулся через плечо Дэниэл, расстраиваясь, что не осталось ни одного обидчика, которому он бы вставил клаксон в задницу, за то что тот посмел потревожить Херин. — Эвакуатор скоро приедет. Кто машину подвинул? — дёрнул бровью он.
— Волонтёры, — хихикнула я. Херин, обретшая себя рядом с мужем и окончательно умиротворенная, вернула в себя кокетство и женственность, которые отключались, стоило приблизиться чужим мужчинам:
— Ты зря так торопился, не дал нам подольше побыть в кругу сильных и отзывчивых джентльменов. Все разбежались, заслышав твою поступь. Может, нам приятно было такое внимание? — выдала Херин версию, совершенно не соответствующую реальности. Она и помыслить не могла о других, более того, вообще не признавала никакой противоположный пол, помимо Дэна, но, имея женскую врожденную хитрость и умея подогревать интерес супруга, иногда безумно правдиво изображала что-нибудь. Взгляд Дэниэла потемнел.
— Так, собирайтесь домой, нечего больше без меня разгуливать по Нью-Йорку, — пытаясь удержать ревность, проворчал он, поглядывая то на дочь, то на жену. На обеих с нежностью, от которой его лицо приобретало редкое для него выражение доброты.
— А как же машина? — мотнула на неё головой Херин.
— Родная, это не твои заботы, — поцеловал он её в щеку, достав кошелек, чтобы расплатиться за чай. — Езжай домой, отдыхай. Как починят — пригоню обратно.
Перенеся наши покупки из багажника в багажник такси, Дэн заплатил и за него и за то, чтобы шофер донёс нам всё до квартир, после чего остался разбираться с автомобилем и эвакуатором. Херин забрала проснувшуюся Бомми с моих рук, выглядя виноватой и печальной.
— Мне иногда перед ним так неудобно, — вздохнула она, чуть ли не со слезами на глазах. — Он столько работает, столько делает, а я ещё ему трудности создаю, — потерев нос, чтобы избавиться от подкрадывающегося плача, Херин отвернулась к окну заднего сиденья, которое мы делили в такси. — Как после этого вообще можно предъявлять ему что-то? Я запрещаю себе отныне устраивать какие-либо скандалы. Он не заслужил ничего, кроме любви. И безоговорочного доверия. — Я подумала о Химе, и мне тоже почти до слез стало стыдно за свои бывшие подозрения. В самом деле, как можно было?.. И ладно Херин, она хотя бы подарила Дэну дочь, а я? Что сделала для Хима я? Поникнув, я уткнулась в противоположное окно, думая о том, что, наверное, никогда не стану достойной своего Крутого Мужика. Он слишком крут, слишком красив, слишком умён, слишком благороден, и я вовсе не желаю быть той серой, незначительной, чмошистой дурочкой, которые умудряются охомутать классного парня, и не давать ему шанса на что-то лучшее.
Прибыв домой, я знала, что Хима не будет ещё пару часов точно. Найдя бутылку вина, я открыла её, желая избавиться от ощущения никчемности, недоделанности, ничтожности. Включив телевизор, я поискала что-нибудь стоящее, но ничего не нашла для души такого, что смогло бы отвлечь. Я всё равно продолжала себя ненавидеть, не замечая, как опустошается бутылка, не замечая, как она закончилась…
Меня разбудило осознание, что рядом со мной Хим. Он поправлял на мне одеяло, под которое я не помнила, как забралась. Да и забиралась ли? Когда я вернулась с покупками, уже было темно, но сейчас, по ощущениям, была поздняя ночь. Я перевернулась с бока на спину, чувствуя, что за ней лежит Химчан. Поняв, что я проснулась, он включил лампу на тумбочке.
— Сколько времени? — прищурилась я, прохрипев не проснувшимся голосом.
— Первый час, — тихо отозвался Хим.
— Блин блинский… — протянула я. — Завтра на работу, а я полночи теперь буду колобродить. — Посмотрев на руку, я поняла, что Хим меня ещё и раздел, и уложил по всем правилам. Вот это я вырубилась!
— Что-то случилось? — спокойно поинтересовался он, лежащий рядом, смотрящий на меня. Одетый.
— Нет… с чего ты взял? — поморщилась я от тупой боли в голове.
— Ну, потому что если ты надираешься без повода, то это как-то совсем уж хреновенько, честно признаться. — В его глазах зажглась спасительная ирония, которой мне не хватало, чтобы избавиться от паршивости внутри. Я прикрыла ладонью губы, представляя, какой от меня выхлоп. Бутылка! На одну меня. Черт. Очень хреновенько.
— Мы с Херин мотались по подаркам…
— Я знаю, — напомнил он мне, что я говорила ему, как проведу выходной.