— Тяжелый какой, — в сравнении с Бомми, которую когда-то так же держала, сказала я.
— Мужик, — лаконично объяснил Санха.
— Как ты себя чувствуешь? — вернулась я к Джейде, подпихнувшей себе под спину подушку. Живот уже пропал, но легкая полнота беременности ещё оставалась. Она вся была такой пышущей и задорной, что вопрос был риторическим.
— Я бы уже домой поехала, чего мне тут ловить? Тут телека нет в палате даже, — капризно дернула она носом.
— Положено, — свел брови Санха. — Потерпишь без сериалов недельку.
— Недельку?! Да я тут с катушек съеду, — расстроилась Джейда, забирая у меня сына. Я, с чувством глубокой ответственности, осторожно передала ей его. — Шилла, ты же побудешь со мной? А то скука смертная.
— Конечно, а… Санха? — Тот направился на выход, кивнув Химу.
— Я за цветами, — на пороге притормозил он. — Что там ещё положено дарить?
— Золото, — с заявкой выдала молодая мама.
— Это логично, — без пререканий согласился Санха и, указывая глазами на ребенка, сказал Химчану: — В нашем полку прибыло. — Мужчины вышли, оставив нас вдвоём. Я опять посмотрела на гордящуюся собой девушку. Не показушно, как когда-то могла бы, а с чувством качественно выполненного долга.
— Как всё прошло? Трудно было?
— Да не сказала бы. — Джейда погладила по тонким черным волосикам младенца, собравшегося заснуть. — Почти как девственности лишалась. Правда, я уже не помню толком, как это было, — засмеялась она. — Ой, да это всё ерунда, вот как теперь ухаживать за ним и воспитывать — ума не приложу. Я не чувствую себя достаточно… взрослой что ли. — И это несмотря на то, что Джейда была старше меня на два года. — Ты же уже тренировалась на одной крестнице, поможешь мне, если что?
— С удовольствием, — улыбнулась я. А что мне ещё оставалось делать? Мальчишка Санха и Джейды выглядел менее хрупким, чем Бомми, но всё равно был новорожденным, а это требует повышенного внимания и сноровки, которых, я боялась, в моей подруге пока не было.
Мужья вернулись часа через два. Санха, поставив корзину с фруктами, подошёл к своей возлюбленной и застегнул на её шее не очень тонкую золотую цепочку.
— Спасибо за сына, — сказал он ей и поцеловал не по-нежному, без сентиментальности, в губы и в засос. Джейда охотно отозвалась. Я почувствовала, что мы уже становимся лишними.
— Что ж, мы завтра ещё заглянем, хорошо? Вечером, перед работой, — пообещала я, и мы, попрощавшись, ушли.
Добравшись домой, я погрузилась в задумчивость. Химчан понимал причину, поглядывая на меня. Джейде я, всё-таки, немного завидовала. Так просто у неё всё… Но потом я опять и опять говорила себе, что они это заслужили, им было ничуть не легче, чем нам, и зависть рассасывалась. Меня никогда не бросали мужчины, а её первый опыт закончился тем, что парень изменил ей, буквально вышвырнув из своей жизни, и она, юная и глупая, назло ему стала проституткой, будто ему было до этого дело. Там она и увязла, а когда встретила Санха, работавшего смотрящим, никак не могла вернуть время вспять. Родители от неё отказались, узнав, кем она стала. Но, к счастью, всё благополучно закончилось. Я мешала сахар в чае, размышляя о судьбах и жизнях, когда зазвонил телефон Хима. Он оторвался от рубашки, которую гладил себе на работу, и поднял.
— Алло? Да, дома. Хорошо, да, приедем. — Я вышла из омута мыслей, оборачиваясь к нему. — В какой именно едете? Ждите. — Химчан отложил трубку, тоже повернулся ко мне. — У Рин начались схватки, Дэн просит приехать и взять Бомми, присмотреть за ней. — Я подскочила. Вот уж верно наши дамы предполагали, что в один день разрешатся!
Хорошо, что ещё не успели начать готовиться ко сну, мы были одетые и спешно выбежали с Химом из подъезда, ворвавшись в машину, будто обокрали банк, и надо было скрываться от погони. Движение было не плотное, но и не свободное. Моментально добраться не получалось. Дэниэл назвал адрес роддома, в котором заранее оплатил услуги врачей и одиночную палату со всеми условиями. Я испытывала какое-то внутреннее волнение, даже тревогу. Если бы Джейда заранее сказала, что начинает рожать, я бы тоже, может, перепугалась, но задним числом всё обставилось мило и безопасно. А от схваток Херин меня саму будто начало крутить.
Поглядывая на время, мы приехали на Манхэттен. Близилась ночь. Дорогая клиника для людей с деньгами встретила нас охраной и услужливым персоналом, которому пришлось объяснять, к кому мы и по какому поводу. «Да, господин Бан с супругой уже прибыли, поднимитесь на третий этаж». Минуя лифт, мы взмыли по лестнице — не так уж и высоко.
Почти безлюдный коридор явил нам Дэна, сидевшего на мягкой скамейке рядом с коляской. Услышав шаги, он повернулся в нашу сторону и встал. Химчан первым подошёл к нему, протянув руку. Я с беспокойством посмотрела на Дэна, чьё лицо, бледное от волнения, выдающее нешуточные эмоции, которыми он был полон, старалось быть каменным, но не выходило. И я никогда прежде не видела, чтобы Дэниэл не мог сдержать эмоции.
— Где Рин? — спросил Хим. Он любил её, как родную сестру, больше, чем сводную — Сунён, всё-таки с Херин они выросли вместе, и именно из-за неё ему пришлось стать преступником.
— В родильном отделении… или операционной, я не знаю, как это называется правильно, — указал мужчина на двойные плотно закрытые двери. Из-за них раздался стон, и Дэн дернулся так, будто в него выстрелили со спины. Сделав два нервных шага по направлению к тем дверям, он сжал кулаки и прислушался. Тишина. Повернулся обратно. — Посидите с Бомми, ладно? — Я подтянула к себе коляску с бодрствующей девочкой, садясь на скамейку.
— А ты куда денешься? — задала я вопрос кузену мужа.
— Нет-нет, никуда. Я здесь, — попытался успокоиться он, присев ко мне. Химчан отошёл к противоположной стенке и облокотился о неё спиной. Бомми чмокала пустышкой. Мы стали сидеть молча. Дэн посматривал на наручные часы. Раздался ещё один стон, уже более громкий. Дэниэл подскочил, заходив туда-сюда, потому что приглушенные звуки, обличающие болезненные ощущения, долетали от Рин. Адвокат достал сигареты и закурил. Я огляделась вокруг, больница же, вряд ли здесь можно? Но ничего не стала говорить ему, и Хим не раскрыл рта. А вот медсестра, через минуту показавшаяся в коридоре, обратилась к Дэну:
— Здесь нельзя курить, мистер. — Получив такой взгляд, какой получила она, я бы уже бежала к канадской границе, но видавшая виды женщина не приняла этого к сведению, поэтому подключился Химчан, оторвавшись от стены и, взяв медсестру за плечи, шепнул ей что-то вкрадчиво на ухо. Та, поджав губы, пошла прочь. Время вновь, казалось, остановилось. Дэн смолил, Хим замер, я старалась улыбаться малышке.
Раздался крик. Он свидетельствовал о куда больших мучениях, и повел за собой продолжительные крики. Бомми захныкала, и я поспешила её достать из коляски и взять на ручки, потому что Дэн уже был у дверей в противоположной от ребенка стороне. Послышались голоса докторов, они советовали роженице дышать глубже, выполнять какие-то упражнения, скорее всего обладающие исключительно психологическим воздействием. Дэниэл схватил ручку и открыл дверь. Оттуда тотчас вылетело два медбрата в бирюзово-белых одеждах, отодвигающих мужчину от заповедного докторского пространства.
— Туда нельзя, там же стерильное помещение!
— Тогда сделайте так, чтобы ей не было больно! — гаркнул Дэн, отшвыривая их от себя и пытаясь успокоиться. — На кой блядский хрен вам платят деньги? Почему ей больно?!
— Господин Бан, через это проходят все женщины, это нормально…
— Заткните себе своё нормально в жопу! — Один медбрат вернулся обратно, и на смену ему вышел главный, судя по всему, врач. Он подошёл к мечущемуся мужу:
— Господин Бан, мы с вами это всё уже проходили. Всё будет хорошо, успокойтесь.