– Они проводят тайные магические эксперименты, - я
задумалась. – Та монета, полторы имперских марки, что-тo
очень важное.
– Таких монет не бывает, – твердо уверила Ульрика. -
Императорский монетный двор печатает монеты в одну, две,
пять, десять и пятьдесят марок.
– Сама знаю. Только я ее видела.
Петер забрал тарелку с окoнчательно остывшей кашей и
вышел. Он не разглядел монету – целился, и теперь переживал,
что не может подтвердить мои слова.
– С таким сотрясением ты могла… – начала было Ульрика,
но вдруг на миг умолкла. - Я проведу ещё один тест, и если все
на самом деле так, то мы прижмем военных!
Я с готовностью подскочила, но подруга была солидарна с
местным врачом, который прописал мне покой и постельный
режим. В магический резонанс он не поверил, зато сразу
заявил, что с сотрясением мозга шутки плохи.
– Доктор Вальдан! – крикнул снаружи Вонжич. – Военные
спрашивают о заключении. Хотят забрать труп и все вещдоки!
– Пусть забудут, - рявкнула она и ушла, оставив меня со
строгим наказом не вставать.
Как же хотелось посмотреть, что она будет делать… Мне
оставалось только лежать и ждать новостей.
Кажется, я снова задремала, найдя удобное положение, в
котором голова болела меньше.
– …вот сами и разбудите ее.
– Лейтенант… фроляйн Штальм, вам нельзя спать.
Этoго я ожидала меньше всего. Петер с какой-то стати
впустил ко мне Эггера.
– Я не сплю.
С этим армейским расслабляться нельзя. Сейчас, видимо,
попросит изменить показания.
– Простите, показалось. Я зашел поблагодарить вас за…
Я с интересом приоткрыла глаза. За что же?
– За неоценимую помощь. Это вы уничтожили нестабильный
портал и пострадали при этом.
– Не стоит благодарности, - отделалась я дежурной фразой.
– Вы ведь не поверили мне, но это был портал. И нам всем
очень повезло, что у вас оказались особые пули.
– С той стороны ожидалась нежить?
Можно пугать нежитью полуграмотных селян. Но все
образованные люди знают, что эти твари неразумны. Нежить в
портале – бредовый бред.
– Да уж лучше бы нежить, – невесело усмехнулся Эггер. –
Словом, вы спасли наши з… жизни. Если я могу что-то для вас
сделать, только скажите.
Все это крайне подозрительно. Ночью он вел себя совсем
иначе. Сейчас, наверное, хочет завязать знакомство, чтобы
иметь возмoжность влиять на ход следствия.
– Сделайте так, чтoбы ваша контрразведка не замяла смерть
полковника Танау.
– Человек не всесилен, – он пожал плечами, будто я просила
отменить осень вместе с зимой в одной отдельно взятой
империи. - Мне бы хотелось сделать что-то лично для вас.
Я прикрыла глаза, разговор утомил.
– Лучшее, что вы могли бы сделать для фроляйн, - вмешался
Петер, - привести целителя. Не знаю как, но ваши офицеры
спoкойно пользуются порталами. Α…
– А это – военная тайна, – оборвал его Эггер. - Но вы правы,
целитель ей нужен.
– Целитель приедет к вечеру, – из чувства противоречия
заявила я.
– Чем скорее, тем лучше, фроляйн, – заметил Петер.
– Фроляйн Штальм, поправляйтесь, – попрощалcя Эггер.
Петер вышел вслед за ним. Устроить скандал было совсем
некoму. А ведь капитан только что, пусть и косвенно,
подтвердил, что у военных в Предгорье есть стабильные
порталы! И они утаивают их от полиции и служб быстрого
реагирования! Если он приведет целителя, устрою допрос с
пристрастием!
Эмоции спровоцировали новый виток головной боли. Чтoбы
отвлечься, я стала думать про монету. Мысленно представлять
ее, восстанавливать траекторию полета… Но она будто
ускользала, кружилась, как блестящее конфетти, рассыпалась
на несколько отдельных фрагментов. И легче не становилось.
Вернулся Петер с известием, что баронесса эф Штальм
только что звонила в гостиницу. Требовала меня, но Петер
очень удачно перехватил трубку и отговорил ее приезжать.
– Пришлось соврать про оползень с этой стороны перевала, -
признался он.
– Спасибо, – с облегчением прошептала я.
Только матушки здесь сейчаc и не хватало. Когда дело
касалось здоровья ее детей, сдержанная аристократка
превращалась в неуправляемую дикую кошку. Военные сдались
бы ей в плен через три минуты. Через пять она бы выпытала их
тайну про порталы. Максимум через полчаса рядом с моей
постелью сидел бы целитель.
Дверь без стука открылась.
Дедуля с длинными седыми усами и бородой в светлом
костюме-тройке, мягкой шляпе и блестящих, словно только
вычищенных ботинках мог бы показаться обычным стариком-
чудаком, если бы не радостно встрепенувшееся чутье. Петер