Тем временем в комнату вошла Фиалка, одетая в белоснежные теплые штаны, джемпер и короткую шубку в тон. Ее волосы были аккуратно зачесаны в хвост, заколотый внушительной медной заколкой с витиеватым эльфийским орнаментом. Выглядела она шикарно. На ногах красовались мягкие, зеленые, кожаные сапожки.
- И шо ты вырядилась, как на бал-маскарад? Или боися семечки простудить? Али ждешь, как твой прынц за тобой придет? - Кот прошел мимо Фиалки, поглаживая ее голень хвостом.
- Нет, ссыкун, я предусмотрительно оделась. А то после того, как за один день дважды босая на улице оказалась, с меня хватит сурпризей, - последнее слово зеленоволосая красавица специально исковеркала, подражая собеседнику.
- Слухай, дамочка, а давай старое того... в печку? А кто его типа помянет, тот дурак. - Маркусу откровенно нравилась Фиалка и он не скрывал этого, ластясь, прикасаясь к ее стройным ногам.
- Ах, какая ты хитрая морда! - женщина подхватила на руки кошака и погладила его. - Все вы, мужики, одинаковые. Когда вам надо, вы такие милые, прямо из кожи вон, а как что, так сразу налево и творить свои темные дела.
Амалия тем временем пошла в ванную принимать душ, с блаженством подставляя тело, под теплые струи воды.
«Как же мне этого не хватало... струи теплой воды!» - пронеслось в ее голове. Вспомнился стих, который когда-то ей полюбился:
Так сегодня устала,
Кажется, нет больше сил…
Я тихонечко в душ направляюсь,
И прошу, чтоб меня воскресил.
Струи теплой воды
Словно нежные руки
Пробегают по телу
И смывают усталости муки
Струи теплой воды
По груди пробегают
И с соска как с трамплина
В ванну ныряют…
Струи теплой воды
Вам доступно все тело
На плечах загорелое,
Ниже талии белое…
Струи теплой воды.
Как я вам доверяю
Я в объятия ваши
Не стесняясь, ныряю.
Струи теплой воды
Я вас обожаю
И курносый свой нос
Я вам подставляю…
На сердце стало тяжело. Ее опрометчивость и взбалмошность, женское «я хочу и получу, чего бы это ни стоило» вылилось в годы полнейшего одиночества, злобы, ненависти, отчаянья. Амалия от всего этого неимоверно устала. И, осознавая всю глупость своего поступка, потраченное впустую время, на глаза навернулись слезы. Здесь, под душем можно позволить себе вдоволь порыдать, пожалеть себя ― дуру последнюю. И только здесь, пока никто этого не видит, можно быть искренней самой с собой, можно быть слабой девчонкой, натворившей делов и только сейчас поняв, что все проиграла. Там, при посторонних, она будет такая же сильная и уверенная, будет искать выход из ситуации, а здесь под ласковыми струями воды, пока никто ее не видит, соленая вода смешивается с чистой родниковой и уносит беды в никуда.
Струи теплой воды
Я с вами девчонка
Я, красива, умна
И смеюсь очень звонко.
Струи теплой воды…
Я душ выключаю
И улыбку свою
Я в стекле замечаю…
Струи теплой воды
Вы усталость всю смыли
Жаль, любимого руки
Тоже вы заменили…
(Стихи: Зои Куренковой)
Ее любимый не только окончательно определился с ориентацией, но, кажется, нашел себе того, кто будет для него всем. Амалия убила многих любовников и любовниц Стригосуса. И будучи злосчастным деревом, и еще до того, когда была одной из сильных местных колдуний.
А сейчас осталась лишь пустота. Как будто кто-то выжег все внутри ее сердца, оставив только оболочку. Когда это произошло? Она уже не помнит. Годы, проведенные в одиночестве и неподвижности, стерли любое ощущение времени.
Крик вывел Амалию из состояния транса. Так, в чем была, а была она в костюме Евы, она вылетела из ванной на кухню и обалдела.
- Ах, ты, сученок!...
* * *
Стригосус был зол и сам не отдавал себе отчет, почему это с ним происходит. С одной стороны надо радоваться, что его избавили от самой большой головной боли, терзавшей его в последние несколько лет. А с другой стороны... то, что было с другой стороны, называлось, наверное, ревность. Ибо Алефа он уже начал считать своей половинкой.
«Наглый, самодовольный, взбалмошный, чуть капризный, импульсивный, наивный, златокудрый, красивый, легкий на подъем ― подъем у него был даже излишне легкий и твердый, ответственный ― он же стену даже отремонтировал и двери поставил, добрый ― вступился за всю эту братию. Неужели он не понимает, что я именно из-за него хотел избавиться от посторонних, остаться с ним наедине и...» - взгляд полубеса скользнул по завернутой в одеяло неподвижно стоящей фигуре.
- Иди ко мне. - Полубес шагнул к эльфу раскрывая навстречу свои объятия.
На лице Алефа отразилась мучительная борьба мыслей, убеждений и желания. Он был не согласен с радикальными методами относительно «девочек» и кота, но и «девочки» вели себя угрожающе и кот не замерзнет ― как-никак, а шерсть Алеф засранцу вернул на место. И Стригосус. Весь день, точнее всю ту его часть, когда эльф находился в сознательном состоянии, он мечтал об этом ― ощутить горячие руки, пройтись ладонями по шелковистой поросли на его груди, коснуться губами этой манящей и ароматной кожи. Да, что он только не хотел сейчас с ним сделать! Да, ну, их к бесам этих баб, от которых одни проблемы.
Одеяло упало на пол. Руки Алефа обвили шею Стригосуса, а губы коснулись губ любовника в долгом и бесконечно томном поцелуе. Казалось, что время остановило свой бег, взглянув на это прикосновение, засмотрелось и замерло. Алеф слегка ослабил объятия, немного отстраняясь и пьяно улыбнувшись одними глазами, заявил:
- Кто кого сегодня в постель несет? А то ты, как бы сказать ― не легенький, - эльф улыбнулся самой озорной, почти мальчишеской улыбкой, толкая смущенного полубеса в бок.
- Будь чело... э... ну, ты меня понял. Может сначала, дашь душ принять? - Стригосус умоляюще посмотрел на своего любовника. - Я устал как зараза.
- И ты снова уснешь в ванне, да? - эльф озорно куснул любовника за щеку.
- Нет, нет! Я только под душ и сразу к тебе, - Стригосус нанес ответный укус эльфу, прихватив его легонько губами за нос. - Только ради всего святого... - его взгляд устремился на кухню, из которой доносились самые соблазнительные ароматы. - Пожалуй, нет. Я сам обо всем позабочусь.
Все еще держа в объятиях эльфа, накинув на его плечи одеяло, полубес вошел в просторную кухню ― недавнее место сражения продуктов и женщин в борьбе за создание новых кулинарных шедевров. Последние удались на славу и занимали практически весь стол.
- Ого! - Радостно роняя голодные слюни на пол завопил Алеф, сделав рывок в сторону яств. За весь день он только раз перекусил за завтраком, а колдовство, как известно, отнимает очень много сил. А они, ой как, сейчас были необходимы, особенно, если учесть настроение Стригосуса.
- Стоять! Какой же ты наивный, мама дорогая! И как тебя только допустили к изучению высших ступеней магии? Готов всякую каку в рот совать! - Стригосус со смехом удержал за пояс эльфа, параллельно прижимая сильнее к себе и целуя в шею.