- Ты не должна была слышать этот разговор, я ставил защиту на хижину.
- Ее убрала Арла, потому что посчитала, что мне нужно что-то знать. Говорите.
Моррис смотрел, как Алис, переминаясь с ноги на ногу, царапает запястья, кожа на которых уже была содрана до крови.
- Дочь моя, ты очень изменилась за последние годы, и не только внешне, - он еще раз оглядел Алис с ног до головы, словно стараясь запомнить каждую ее черточку, опасаясь, что больше не увидит девушку никогда. Смуглая, загорелая кожа в тусклом свете керосиновой лампы по цвету не отличалась от его собственной, темные волосы были заплетены во множество длинных кос, как было принято носить в поселении. Бледно-желтого цвета длинное платье из натурального тонкого льна, висело на фигуре бесформенным мешком, хотя, Моррис прекрасно представлял, как бы хорошо смотрелись на Алис более открытые платья и шорты. Он давно полюбил эту трудолюбивую, молчаливую девушку, глаза которой горели верой и ожиданием, она ни на секунду не усомнилась, что Чарли к ней вернется. А сейчас эти самые огромные, светло-голубые глаза наполнялись слезами.
- Говорите же, - сказала Алис, - я вам все равно не поверю.
- Детка, - не выдержала Арла, - звонила Луиза Ромто.
- Что хотела старая ведьма? - брезгливо поджала губы Алис.
- С ними связывался усилитель Браша, - тихо сказал Моррис.
- И что он сказал?
- Ты должна понять, что жизнь продолжается, мы все тебя очень любим и никогда не бросим...
- Что он сказал?
- Что Чарли не вернется.
Она молча развернулась и вышла из хижины. Арла, оставив плетение и отправив ребенка в соседнюю комнату спать, присела на лавочке, обхватила колени ладонями и зарыдала, низко и хрипло. Ее кольца в носу и брови вздрагивали при каждом всхлипе. Моррис молчал, продолжая раскачиваться на стуле.
- Думаешь, мы ее больше не увидим? - спросила Арла, вытирая потоки слез.
- Нужно было не говорить, - ответил Моррис.
- Если Луиза еще раз позвонит, - в комнату залетела запыхавшаяся Алис, - я не плачу, я злюсь! - рявкнула она, увидев в каком состоянии находится подруга, - Если старая ведьма еще раз позвонит, скажите, чтобы подавилась своими мечтами. Мой Чарли жив, и если хоть кто-то в этой деревне заикнется, что его больше нет, будет иметь дело со мной! - она гордо выпрямила спину, не отдавая себе отчета, что угрожает колдунам-вуду, и покинула хижину.
- Ее надежда сильнее, чем я думал.
- Она всю жизнь будет его ждать, - рыдала ведьма.
- Это ее судьба. Пусть будет так.
***
Было отличное солнечное утро, Алис, как и всегда, сидела на берегу, закутавшись в плед, и неотрывно наблюдала за перекатыванием искрящихся в утреннем солнце бирюзовых волн. Несмотря на дневную жару, на рассвете все еще было прохладно, и Алис, обхватив колени руками, дрожала даже под одеялом. "Чарли, где ты?" - шептала она беззвучно, разглядывая охотившихся на рыбу чаек и играющих вдали дельфинов. Она могла просидеть все утро, отдаваясь воспоминаниям и мечтам, непоколебимой вере в своего мужчину. Прошло три года с тех пор, как они виделись в последний раз, более полугода, как ей сообщили, что он не вернется на Землю. В последнее время Алис много думала о жизни и смерти, представляла душу Чарли в Аду. Она улыбнулась - разумеется, его душа осталась там, Браш вряд ли в скором времени согласится расстаться с ней. Интересно, что именно Чарли теряет каждый раз, когда армии демонов устраивают побоище на местах поселений страдающих душ? Какие именно пытки ждут Алис после ее смерти, не было для нее загадкой. Весь ее мир крутился вокруг Чарли.
Да нет же, он жив, - она быстро вытерла слезы, - это неверные мысли, совершенно неправильные. Она никогда не поверит, что он ее оставил, всю жизнь будет ждать. Арла ошибается, Луиза ошибается, Браш мог ошибиться. Черт, Чарли жив! - она резко отбросила полы одеяла, в которые куталась, и поднялась на ноги. Подняла с земли камень и запустила в воду, распугивая раскормленных чаек. Потом еще один камень и еще один. Стало очень тепло, даже жарко. Алис замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям, не в силах позволить себе поверить в то, что чувствует. Не может быть, чтобы она, минуту назад сжимающаяся в комок от холода, так быстро согрелась!
- Ты все еще меня ждешь, красавица? - его голос достиг ее со спины, мгновенно разгоняя сердце до бешеного ритма. Картинка перед глазами поплыла, и весь мир сузился до его слегка хриплого голоса, до трепетной дрожи, от прикосновения его темного взгляда к ее затылку. Ее затрясло как в лихорадке, щеки вспыхнули, а в груди заныло, да так тяжело и сладко одновременно, что она схватилась за сердце, боясь обернуться, боясь увидеть позади себя пустынный пляж, хотя внутри все горело, кровь бурлила, а мозг хаотично цеплялся за обрывки ощущений - он жив!
- Где бы ты ни был, и как бы надолго меня не оставлял, я всегда буду тебя ждать, - она обернулась и кинулась ему на шею, вцепилась в плечи и, обессилев покачнулась, рискуя упасть к его ногам. Она удержалась на ногах лишь благодаря сильным, крепко обнимающим ее рукам.
- Прости, я задержался, - прошептал он, прижимая ее к себе.
- Ты пришел, - шептала она, осыпая поцелуями его лицо, - Живой, дышащий, настоящий. Ты пришел ко мне, - она его трогала холодными, вспотевшими от волнения руками, притягивала к себе, не отпуская, все еще не веря, что дождалась, что была права, несмотря на разговоры и сочувствующие взгляды окружающих!
- Чарли, где твои шрамы? - наконец, смогла произнести хоть что-то Алис.
- Качественный морок Сатари. На этот раз я блестяще прошел контроль, у них не было ни единого сомнения, стоит ли мне доверять магическую силу, я прекрасно могу ее контролировать.
- Я никогда не сомневалась в этом, - она взяла в руки его ладони и по очереди поцеловала запястья. - Но, Чарли, я хочу увидеть тебя настоящего.
- Как скажешь, - он коснулся запястьями, смывая с себя морок, словно под напором воды.
Алис с обожанием рассматривала каждый изъян на лице любимого. Все было именно так, как она и запомнила, только добавился новый шрам, поднимающийся с левой щеки до волос и выше. Ее сердце сжалось, дрожащей рукой она провела по нему снизу вверх.
- Я стал еще симпатичнее, - усмехнулся маг.
- Это неважно.
- Ты еще не видела остального...
- Заткнись, - она накрыла его рот своим, - Чарли, для меня ты всегда будешь самым лучшим и единственным, - и продолжила целовать его.
Чарли подхватил ее на руки и перенес на брошенное одеяло.
- Можно, - негромко, низким голосом начал он, - можно мне сейчас исполнить твое желание? То, которое было бы последним...
- И сейчас и в любой другой момент. Я принадлежу только тебе, Чарли.
Он прикрыл глаза от удовольствия. Она на самом деле его ждала, за три года ему не показали ни единого ролика с участием девушки.
Они занимались любовью на пляже, и снова все было иначе, не так, как на видео с Адамом, и опять Чарли не смог сравнить его Алис той чужой. Будто и не было этих фильмов, будто вместо Алис в них присутствовала бездарная актриса. Вот его Алис, лежит в его объятиях, улыбается, прижимаясь к груди, трогает пальчиками неровности тела, целует покалеченные пальцы на руке. Такая настоящая, горячая и раскрасневшаяся, прижимающаяся к его телу своим, тихонько всхлипывающая от переполняющих ее эмоций. Такая родная. Она снова кусалась, как только могла сильно обнимала, дышала с ним одним воздухом, шепча его имя и заклиная больше никогда не оставлять, ни на одну минуту. Чарли смотрел на небо, океан, слушал стук ее сердца и понимал, что впервые за последние годы счастлив. Что больше всего на свете хочет попробовать еще раз поверить в надежду и любовь.
Они долго молча лежали на берегу, обнявшись, смотрели на волны, ласкали и заново изучали тела друг друга. Алис с удовольствием отметила, что Чарли поправился. Сейчас, помимо твердого рельефа на теле присутствовали отчетливо выделяющиеся бугорки мышц. Его лицо стало круглее, возвращая резким чертам, как ей казалось, навсегда потерянную на войне мягкость.