Парень с комсомольским значком. Дай мне. Куда?
Боцман. Вон туда. Попробуй охладить бензобак — может, сумеешь подобраться. Придется ползком.
Парень с комсомольским значком. Ползком так ползком. Подтягивай шланг сзади.
Боцман подтягивает шланг, чтобы парню, перелезающему через капот горящей машины, было легче его тянуть. Парень втискивается в узкое пространство между автоцистерной и грузовиком с хлопком. Но отсюда к бензобаку не подберешься. Парень пытается лечь на палубу, и после нескольких попыток это ему удается. Он лежит в грязной пене, слоем сантиметров в десять, и не видит ничего, кроме этой пузырчатой бурлящей поверхности, большого автомобильного колеса и серо-зеленого жестяного бензобака, по которому с силой ударяет поток воды.
Боцман. Ну как?
Парень с комсомольским значком. С девчонками лучше. Подтяни шланг!
Боцман подтягивает шланг.
Голос парня. Теперь хорошо. Мотай отсюда.
Председатель колхоза и водитель открывают обе дверцы «виллиса», молча переносят из него на узкое незанятое пространство у поручней зубья культиватора, выкатывают две большие покрышки от грузовика, достают всевозможные запчасти.
Парикмахерша и доцент стоят друг против друга. Доцент внезапно постарел, он задыхается, на его мягком лице непонимание, чуть ли не гнев.
Парикмахерша (шипя). Если ты позволишь это сделать, тогда узнаешь!
Толпа на носу поредела. Людей отпугивает спущенный апарель, эта дыра в стальном кольце вокруг парома, и вода, ставшая такой близкой. Люди протискиваются между поручнями и цистернами, щель так узка, что их спины выгибаются над морем. Сперва палубу покидают более смелые и трезвые, затем и все остальные. На миг в дверях салона возникает давка — навстречу тоже идут люди: сначала двое летчиков, за ними сельделовы и четыре филологички, потом трое из промкооперации. Они довольно бесцеремонно прокладывают себе дорогу в смирной, напуганной толпе и подходят к машинам, которые предстоит столкнуть. Водитель «москвича» и его девушка занимают нейтральную позицию у поручней. Водитель «москвича» показывает всем видом, что и он мог бы, но не хочет и что нести благородное бремя непричастности совсем не легко.
Парикмахерша и доцент прислонились к запертой «Волге». Инвалид с Тийу стоят у поручней. К «спасательной команде» присоединяются председатель колхоза со своим водителем, два других шофера и молчаливый парень из «москвича».
С лицом мрачнее тучи появляется штурман, скрывающий от всех свое беспросветное, как перед атакой, одиночество. Он видит не людей, а лишь машины, машины и машины, определяет взглядом их вес и расстояние от них до края апареля. Проходя мимо девушек, он довольно неделикатно отпихивает Реет в сторону. Подходит к «Волге» и смотрит на прислонившуюся к дверце парикмахершу, как на неодушевленный предмет.
Штурман. Посторонись-ка! Ну!
Парикмахерша на миг опешила от такой бесцеремонности и сделала шаг в сторону. Но на большую уступку она не пойдет.
Штурман дергает сначала одну дверцу, потом другую и, заглянув в машину, видит, что ручной тормоз затянут до отказа и скорость включена.
Штурман. Это что за свинство! Где хозяин? Мигом — ключи!
Доцент. Хозяин, извините, я.
Штурман. Извините?! Ключи!!!
Парикмахерша. Это моя машина. Ее вы в море не столкнете. Мой муж — профессор.
Штурман, пытаясь силой открыть дверцу, весь багровеет от натуги.
Голос капитана. Штурман, давай! Чего тянешь?
Штурман рупором прикладывает руки ко рту и кричит во всю силу легких:
— Машина заперта и на скорости. Какая-то шлюха выкинула ключи в море.
Парикмахерша. Знаете ли, за оскорбительные слова по адресу советской женщины... (Доценту.) Если ты немедленно не дашь ему по соплям...
Голос капитана. Выбейте окна. И скиньте машину в море!
Боцман, который держит шланг, чтобы лежащему на грязной палубе мокрому и почти ослепшему от дыма парню было легче подтягивать брандспойт, следит за происходящим суженными глазами. Руки его продолжают держать шланг, но сам он рвется к «Волге».
Боцман (парню). Как там у тебя?
Голос парня. Пар так и валит. Почти не вижу.
Боцман. Продержишься немного без меня?
Голос парня. Только чтобы шланг не был натянут.
Боцман укрепляет шланг так, чтобы его передняя часть лежала расслабленной, и кидается к штурману.