-- Ты, оказывается, фантазерка, -- усмехается Томин. -- Но трудолюбие надо поощрять, Паша. Выдай ей слепки.
x x x
У тех, кого нашим героям так хотелось бы изловить, тоже заседание. В квартире Пузановского собралась уголовная компа-ния. Кроме самого хозяина и автомеханика Молоткова присутст-вуют Печкин, Тыква и Самородок. По форме главенствует Пузановский, по сути заправляет Печкин. Он минутами звероват, но без ярко выраженной блатной окраски в речи и повадках. Однако ухмылка выдает натуру хитрую, властную и жестокую.
-- Это куда ж тебя повело? А, механик? -- мрачно, с расстанов-кой спрашивает он Молоткова.
-- Да, куда? -- подхватывает Пузановский и подкрепляет фразу энергичным движением руки, в которой зажата надкушенная сосиска. Пузановский почти всегда жует.
Вскакивает Тыква.
-- Уж ты падла!.. Себе кусок рвешь, да? В одиночку? -- впадает Тыква в блатную истерику. -- А знаешь, что за это бывает? -- Трепеща от возбуждения, он выхватывает из кармана нож и поигрывает им.
Хотя Тыква наслаждается пока лишь воображаемой распра-вой, Молотков следит за ним неотрывно. И когда тот, пугая, делает выпад, в руках у автомеханика оказывается стул.
-- Уйди, припадочный!
Пузановский перестает жевать. Ему нужен не мордобой, а воспитательное мероприятие в его, так сказать, коллективе.
-- Леша... -- просительно окликает он Печкина, которому картина потасовки доставляет некоторое удовольствие.
-- Ладно, будя ножиком играть, -- решает Печкин. -- Хотя я лично Тыкву понимаю.
Пузановский вслед за Печкиным принимает суровый вид.
-- Вот, Боря, до чего дошло! -- укоряет он механика. -- Мы тебе разрешили калымить по ремонту. Но если заказчик от тебя идет в милицию...
-- Данилыч! Да постыдись! -- возмущается Молотков. -- Они разрешили! Да что бы вы без меня! Кто вам номера-то перебива-ет? Кто выучил машины из-под любой страховки брать? Кто вас вывез, когда задним ходом драпали? А Константина кто предос-тавил? -- Автомеханик указывает на сидящего на отшибе Само-родка. -- И теперь нож сулите?!
Настроение присутствующих смягчается: заслуги Молоткова несомненны.
-- Говори, куда продал машину! -- требует Печкин.
-- Не продавал я ее. Есть по деталям, по железу незаменимый человек. И месяц назад привозит своего "жигуля", как есть в лепешку. Аж стонет и плачет: сделай. А делать там -- сдуреешь! Ну и тут подвернулась эта бабенка с машиной. Марка та же, цвет тот же... Глядел-глядел, плюнул и пустил на замену!
-- Спиваешься, механик! -- припечатывает Печкин. -- Раньше ты из любой лепешки обратно вещь слепил бы! Сядешь через водку.
-- Ничего они не докажут! Ну был участковый, покрутился-покрутился, с тем и ушел.
-- Он срока не тянул, он смелый! -- язвит Тыква.
Самородок в своем углу поднимается и прокашливается.
-- Будешь говорить? -- спрашивает Пузановский. -- Слушаем нашего Самородка.
Самородок, поглощенный своим "призванием", органически безнравствен. Всех присутствующих, за исключением Молоткова, он глубоко презирает.
-- Я делаю все, что вам требуется, -- жидким тенорком начина-ет он. -Печати, бланки, права, всякие дерьмовые справки -- извольте. Но я работаю на четких условиях: вы субсидируете мои научные исследования...
Тыква насмешливо цокает языком.
-- Да, мое изобретение мирового масштаба! -- взвизгивает Самородок. -За мою универсальную антиржавчину мне простит-ся все! Я еще буду за вас ходатайства писать насчет амнистии! И я предупреждал: не втягивайте меня в ваши подробности. Меня это отвлекает. Я занятый человек, поймите наконец!.. Но должен заявить, что нахожу недопустимым обращение с Борисом Анатольичем. Это мастер, у него в пальцах больше ума, чем во всех ваших мозгах. Я протестую! -- срывается он на фальцет и неожи-данно садится.
В наступившей паузе явственно слышна работа челюстей Пузановского.
-- Слышь, Пузо, -- ворчит Печкин, -- хватит жрать одному.
-- Разве я жру? -- изумляется тот. -- Жую по мелочи от нервов. Сейчас будем ужинать, но надо подвести итог.
-- Чтоб меж собой никаких тайн, -- говорит Печкин.
-- Верно, Леша. С кем что случится -- немедленно сообщать!
Компания вразброд одобряет резолюцию. Самородок пожима-ет плечами. Тыква придвигается к Печкину и шепчет:
-- Я слыхал, того покупателя... который с юга... вроде водолазы ищут. Пузу сказать?
-- Обожрется от нервов -- лопнет. Да и нам-то с тобой что? Покупатель тогда просто не пришел... почему-то. Верно?
Тыква мечтательно улыбается, и Печкин отвечает ему мерзкой своей ухмылкой.
x x x
В комиссионном магазине радиотоваров Томин идет вдоль прилавка, рассматривая выставленную аппаратуру.
-- О-о! -- говорит он с непринужденностью толстосума. -- Это у вас "Шарп" с индикаторной шкалой? И что, никто не берет?
-- Только вчера поступил, -- объясняет продавец.
-- Если в порядке, возьму. Выпиши. А там никак "Грюндиг" с приемником? Я чувствую, куплю полмагазина! И мы с тобой все это будем красиво и долго заворачивать... -- Понижает голос. -- Найди мне еще парочку наушных -"Сони", "Акай", а?
Продавец уважительно склоняет голову.
-- Вчера были и сразу проданы...
Забрав чеки, Томин направляется в помещение, где произво-дится прием на комиссию.
-- Простите, вчера тоже вы работали? -- спрашивает он очкас-того и надменного приемщика.
-- Да, я, -- величественно подтверждает он.
x x x
На допросе у Знаменского он утрачивает, однако, свою велича-вость...
Пал Палыч читает вслух написанное:
-- "Гражданин, принесший вышеупомянутые магнитофоны, мне незнаком и ни на кого из моих друзей не ссылался". Просто некто с улицы?
-- Товарищ следователь, к нам все приходят с улицы! И потом: я смотрю и оцениваю вещь. Человека я не замечаю, только его товар. Я товаровед.
-- А своего брата заметите?
-- Мой бедный брат умер в детстве.
-- Зато двоюродный жив, имеет жену и двух дочерей. И здесь, в квитанции, они числятся у вас сдатчиками тех самых магнитофо-нов.
Чтобы избежать взгляда Пал Палыча, товаровед снимает и протирает очки, бормоча:
-- Вы же знаете наше дурацкое правило: от одного человека не принимать двух одинаковых вещей... Потом нужно ждать, пока не продадут...
-- А ему срочно требовались деньги, -- договаривает Пал Палыч.
-- Да, очень просил, и я вошел в бедственное положение...
-- Записываем: вы взяли магнитофоны за наличные и оформи-ли их на своих родственников. Так?
-- Нельзя ли добавить, что это из сочувствия... и поддавшись на уговоры.
-- Смотря сколько он получил по сравнению с продажной ценой.
-- Несколько меньше, конечно...
Знаменский ждет.
-- Примерно, половину, -- договаривает товаровед.
-- И расстались взаимно довольные. И не было мысли, что скупаете краденое?
-- Нет! Я бы никогда, никогда!.. Человек внушал абсолютное доверие!
-- Немножко, значит, посмотрели на него?
-- Немножко посмотрел...
-- А если он еще раз наведается?
-- Зачем? -- вздрагивает товаровед.
-- За тем же. Вы нас известите?
-- Д-да... ах да, непременно! Теперь, когда я узнал... Немедлен-но!
Прямо-таки взрыв гражданского энтузиазма, -- думает Пал Палыч, -- но нет, такой вот старый лис помогать милиции не станет.
x x x
Пекле второго безуспешного визита к автомеханику Раиса подала заявление о пропаже "Жигулей" в милицию и теперь регулярно наведывается сюда, домогаясь результатов.
-- Ну как? По-прежнему на точке замерзания? Все никаких доказательств? -- агрессивно спрашивает она у молодого лейте-нанта.
-- Объективных доказательств нет, но...
-- Да куда же я свою машину дела? -- перебивает Раиса. -- Или я, по-вашему, сочиняю?!
-- Вы послушайте, что я хотел сказать. Материал ваш на Пет-ровку ушел. Туда все нераскрытое сейчас затребовали насчет автомобильных дел. Вызовут вас, успокойтесь!