С каждым его словом наваливалось чувство неизбежности. Воспоминания о неведомой вершине и Данэ подёрнулись дымкой и казались теперь не более, чем зыбким сном. Вдруг это не настоящая загробная жизнь, а просто галлюцинация, выверт, игра пробуждающегося вновь сознания?! Как тогда всё будет на самом деле? Вдруг вечная пустота безо всяких перерождений? Как она может быть лучше любой, даже самой мучительной жизни?!
- Я всегда буду рядом, - продолжил папа после непродолжительного подавленного молчания. – Я передал тебе через кровь всю свою силу – она мне теперь ни к чему. Совсем скоро она приживётся, соединится с твоей, и ты станешь самым сильным магом нашего времени. Научись пользоваться ею и превзойди всех.
Некоторое время я переваривала сказанное. Изменений в себе пока не чувствовала, но не всё сразу.
- И как мне теперь выбрать сторону? – прошептала я.
- Когда твои способности раскроются в полной мере, у тебя появится возможность самой диктовать условия со своей стороны, не чьей-то ещё. Не позволяй давить на себя, но и учись принимать помощь, только с осторожностью, чтобы не угодить в чьи-то пешки. Знаю, это будет сложно, и ты будешь ошибаться, но только так ты сможешь отстоять свою жизнь. Я ведь не только вернул тебя, я сполна отомстил тем, кто желал твоей смерти. Мне больно, что это люди. Они будут всё отрицать и списывать сбой портала на случайность. Я не верю в такие случайности. Пусть теперь отвечают за всё.
Папа победно усмехался, а я пыталась унять слёзы.
- Думаешь, это принц Арамин?
- Уверен, да, но доказательств нет. Надеюсь, шиндари-нэ их найдёт.
- Запах нападавшего я не узнала. Он пах так, словно выбрался из шахт: пылью, гнилыми грибами, сыростью… Это же не человек был, скорее всего…
- Дроу. Это всё очень похоже на сговор… Я толком не знаю. Не успел разобраться. Мне очень хотелось убить каждого, кто причастен к твоей гибели, но я бы ничего этим не добился. Поэтому просто живи. Дай обнять тебя…
Ну нет, я так больше не могу. Обняла так крепко, как только смогла, а вот объятия отца были очень слабы. Перед глазами пронеслась вся наша с ним жизнь, с раннего детства по сегодняший день. Боги, как же мне стыдно! За все провинности, за размолвки, за бегство к драконам, за общение только по делу в последнее время… Если бы я только знала, господи…
- Я проживу жизнь так, чтобы ты не жалел о своей жертве, а я не чувствовала вины, - пробормотала я. – Обещаю, что превзойду тебя и прославлю наши имена…
- Даже если ты не захочешь ничего добиваться, а предпочтёшь тишь да гладь, я всё равно ни о чём бы не пожалел. Я очень сильно тебя люблю. Для меня любой твой выбор – правильный, если ты будешь счастлива…
- И я люблю тебя. Прости меня…
- Тшш. Никаких «прости». Ты делала всё правильно. Продолжай в том же духе. Слушай сердце, но и про мозг не забывай, - папа ткнул пальцем мне в лоб. – Он иногда тоже дело говорит. И с «Сиренью» теперь будь осторожна.
Его глаза начал заволакивать туман, а голос становился всё тише. Зато улыбался широко, светло, по-мальчишески, как при жизни. Я жадно всматривалась в его лицо, в каждую чёрточку, в каждую морщинку, в чистую голубизну глаз. Спустя долгие годы я буду вспоминать его, словно бы это случилось вот-вот, на днях.
- Нет. Нет! Папа, пожалуйста…
Его потяжелевшая голова расслабленно упала мне на плечо, а руки разжали объятия. За дверью разражались какие-то словесные баталии, кто-то что-то требовал, кто-то с кем-то спорил, но вся эта суета проходила мимо. Я прижимала к себе бездыханное тело родного человека, в смерть которого так сразу и не поверила. А когда поверила, тихие всхлипы перешли в полный тоски вой, от которого содрогнулось основание дома Аметиста, а у стоящих за дверью, должно быть, застыла кровь в жилах.
Глава 2-9
- Это очень странная реакция на произошедшее. Ни разу такого не было…
- Подтверждаю. Очень странная, - покивала целительница.
Природу ран Сэй-ли прекрасно знал. Выяснила её и королевская целительница Мирава, которая вовремя залечила три пореза на шее и глубокое повреждение печени, а заодно и притупила жгучую боль в магических потоках. Адайе Дарион сидел у постели, где лежал его сын и прожигал безжизненным взглядом потолок.