Сэй-ли скрестил на груди руки и задумчиво посмотрел на женщин. Видара заметно нервничала, а сестра держалась достойно. Она смело встретила и выдержала его взгляд.
- У меня есть идея для наказания, ада-ли, а то, боюсь, ты её пожалеешь, - сказал Сэй-ли и медленно приблизился к Дане с Видарой. Дана не шелохнулась, а Видара дёрнулась и попыталась шагнуть за её спину, но удержалась.
- Адайе, - грустно сказала Дана, - Анджи-ли не вернуть. Действия Видары не привели ни к чему…
- Конечно, не привели, ведь её опередили. Но она сделала достаточно, чтобы её захотелось наказать как следует. Иди сюда, - взял Видару под локоть и прижал к себе спиной. Она застыла в страхе. – Смотри, Дана, здесь бьётся сердце. Ты же всю жизнь, с самой эпидемии «золотого рисунка» хотела вернуть себе силу. Если ты сделаешь это…
- Нет! – в ужасе отшатнулась Дана. – Брат, это слишком, пожалуйста, не надо…
- Дара-ли не самая сильная, но всё же лучше через неё, чем вообще никак. Посмотри – она не сопротивляется. Она понимает, что расплаты не избежать. Будет жаль, если её жизнь оборвётся безо всякой пользы.
Демоница действительно не сопротивлялась, но её бил крупный озноб.
- Решайся, Дана. Ты отказалась от сердца отца, когда я хотел с тобой поделиться. Не отказывайся сейчас. Если это не сделаешь ты, то сделаю я и скормлю тебе насильно. Я хочу, чтобы у тебя была полноценная жизнь.
Принцесса отчаянно замотала головой.
- Не такой ценой, Сэй-ли, - прошептала она. Слишком человек. Как и он совсем недавно. Но ведь с неё ничего никогда не требовали. Сэй-ли уверен, что отец, присматриваясь к ней, не рассчитывал ни на что.
- Ада-ли, я хочу напоследок послужить вам… пусть даже так, - вдруг заговорила Видара. Она высвободилась из рук Сэй-ли и повернулась к нему лицом. – А умереть от ваших рук, адайе, сродни мечте! – взяла его руку и приложила к своей груди. – Пусть ада-ли Дана будет счастлива. Я надеюсь, это успокоит вас, и вы меня когда-нибудь простите. Только у меня есть просьба. Поцелуйте меня, пожалуйста, напоследок.
С чувством и надрывом. Как и всегда. В один миг Сэй-ли был готов дрогнуть и отказаться от этой идеи, но пути назад нет. Положив руку на затылок Видары, он наклонился и прижался поцелуем к её дрожащим губам. Отстранился, глядя в томные рубиновые глаза…
Подхватил обмякшее тельце. Пробить её грудную клетку оказалось проще в сравнении с отцом. Никаких сожалений. Только чувство, что уж теперь-то точно всё правильно. Она хотела счастья Дане – пусть этот единственный искренний порыв будет воплощён в жизнь. И не задевает, что ему она счастья на самом деле не желала, как бы ни убеждала его в своей любви.
- Держи, сестра. Это тебе.
Дана не двигалась с места, тупо смотря в одну точку.
- Ну же. Это твой шанс на магию. Твоё дело – взять и съесть. Я даже его за тебя достал. Ты же этого хочешь! Я не знаю точно, сработает ли это в твоём случае, но сделай, что я тебе говорю!
Принцесса моргнула, словно только проснувшись. Помешкав, протянула к сердцу любимой фрейлины трепещущие руки, увешанные золотыми браслетами. Взяла, приблизила к лицу – и замерла, не в силах решиться. Но под горящим взглядом брата нерешительно лизнула, а после впилась зубами в плотную горячую плоть.
Сэй-ли одобрительно усмехнулся и положил Видару рядом с адайе Дарионом. Задержал на ней взгляд – залитая кровью, бледная, она всё ещё была прекрасна. Всё-таки немного жаль её. Но это целиком и полностью её вина.
Ада-ли, кажется, была в шоке, но исправно жевала. Видимо, она до конца не верила в происходящее. По подбородку и рукам её струились чёрные блестящие полосы.
- Я понимаю, что тебе тяжело, - проговорил Сэйерон. – Но подумай, что приобретёшь ты гораздо больше, чем потеряла, и станет намного легче. Да и не место ей рядом с нами после содеянного.
Дождавшись, пока Дана прожуёт последний кусок, он покинул покои. Нужно отмыться и отдать приказ о подготовке к похоронам. Когда он вернётся, застанет самое интересное – реакцию матери и остальных царедворцев. Интересно, его призовут к ответу? Или же восславят и благословят на царство, как того хотел отец?
Он сомневался, что вернётся быстро. Нужно будет увериться в смерти Анджи-ли, а это ох как непросто…
В доме Аметиста его никто не встретил. Во всяком случае, у самого входа. В просторном холле не было ни души, но стоило раздаться его шагам, как из тьмы угла ему навстречу торопливо вышла уже хорошо знакомая Брин. На лице её отчётливо проступали следы недосыпа, да и общее состояние её было очень далеко от весёлого. Она, окинув его удивлённым взглядом (он был в истинной форме), поклонилась и сказала: