Через пару минут я услышала шаги на лестнице. Обернулась. Отец шёл целый и невредимый с какой-то папкой в руке. В следующий момент эта папка оказалась у меня на коленях. Она была достаточно толстой.
- Что это? – спросила я.
- Это то, что мне удалось выяснить двадцать пять лет назад, - откликнулся отец, садясь рядом.
- Ты… ты же говорил, что избавился от этих записей, - я провела ладонью по папке и потянула за завязочку.
- Я не солгал.
Посмотрела на отца. Он казался совершенно спокойным. Как и прежде. Как и всегда.
- Пришлось избавиться от одного экземпляра, - пояснил он. – Под давлением Учёного Совета сложно сопротивляться каким-то решениям. Только вот тогда я рассудил, что никто не помешает мне держать при себе копию исследования, - усмехнулся, но глаза остались холодными. – Правда, эти записи неполные. Некоторые вещи я предпочёл не копировать и не восстанавливать. Что-то из них ты знаешь.
Я приоткрыла папку, но тут же захлопнула обратно. Если сейчас начну их читать, то это надолго. Потом, как появятся свободное время и необходимость.
Мне всегда хотелось знать, что же тогда папе удалось выяснить, однако на мои вопросы он отвечал всегда неизменно: «Это уже неважно». Я не понимала, как такое может быть неважным?! И вот я держу в руках все ответы на все свои многочисленные вопросы.
И – ступор.
- Что мне теперь с ними делать?
- Что хочешь. Эти материалы нигде и никогда не были опубликованы. Можешь их присвоить, когда начнёшь работу над диссертацией. Мне это уже не нужно. Я в любом случае не вернусь к ним. Учёный Совет уверен, что их не существует, ведь я на их глазах всё сжёг, поэтому будь осторожна и смотри по ситуации, если вдруг решишь, что они достойны упоминания.
Я не ответила. Я переваривала сказанное.
Отец вообще думает, что говорит? Как это – присвоить? Это не моё. Я тогда ещё не родилась. Нет уж, присваивать я не буду. Конечно, я просмотрю эти записи, причём внимательно, но вряд ли обращусь к ним в своём исследовании. Да и сомневаюсь, что Учёный Совет обрадуется, если где-то всплывут вещи, которые они так хотели скрыть.
Интересно, как папе удалось спрятать копию, да ещё и умыкнуть её? И что такого было в той части, которую он решил не восстанавливать? Может, в ней как раз было то, что драконы побоялись предавать огласке? Например, самоубийство подопытной полукровки… Да, это я знала. Но только со слов отца.
Мне стало немного не по себе от этих мыслей. Нет, я точно постараюсь обойтись без этой папки. Прочитать прочитаю, а вот упоминать не буду ни в коем случае. Боюсь, что в противном случае накличу беду на свою голову, и не только свою.
- Я поняла. Спасибо за доверие.
- Постарайся поладить с Учёным Советом. Ты войдёшь в дом Аметиста, и если ты правильно себя поведёшь, то им придётся увидеть в тебе коллегу, а не подопытную. Узнай, почему возобновили исследования, кто их сейчас финансирует и кто руководит – я не думаю, что что-то поменялось с тех пор, но всё же выясни. Если они увидят, что ты сама добровольно хочешь помочь, то никто ни в чём тебе не откажет. Возможно, что даже дадут расширенный доступ к тайным разработкам, если такие тебе вдруг понадобятся. Но это в лучшем случае.
- Конечно.
- А теперь позволю себе немного нравоучений, - отец уселся поудобнее и подложил под спину подушку. – Ты знаешь, что светлые эльфы с некоторых пор демонстрируют довольно широкие взгляды, и их терпимость к полукровкам стала предметом всеобщего обсуждения, - хмыкнул. – Но драконы не такие. Более закоснелого и неповоротливого общества я нигде больше не встречал. Я очень удивлён, что шиндари Тааймарэ решился на такой шаг. Представляю, каким нападкам он подвергнется, не говоря уже о тебе.
- Я не обольщаюсь.
- Я знаю, - голос отца потеплел. – Я сожалею, что не смогу тебе помочь в драконьем обществе, но шиндари защитит тебя в случае опасности. Однако основная задача лежит на тебе. У тебя сильнейший характер, и ты умна – этого у тебя не отнять. Используй эти качества себе на благо. Слушайся шиндари – дурного он тебе не пожелает и не сделает. Делай, как он советует. По возможности не вступай в конфликты с новыми родственниками, но и в обиду себя не давай. Драконы уважают силу, как физическую, так и моральную. Если ты её проявишь должным образом, то отношение к тебе будет другим. Тебя уже воспримут, как дракона, а не как полукровку.
Да, я не обольщаюсь. Новая родня обязательно разделится на тех, кто меня примет, и тех, кто настроится против полукровки в семье, ведь это так позорно! Да и не только родня – всё драконье братство разделится таким же образом, и неизвестно, в чью сторону будет перевес.