Пылающая ярость и другие дикие эмоции заставляли воевать сильнее и лучше, чем на практике. Мы кружили, обмениваясь ударами. Эйден боролся не изо всех сил, и это только бесило меня. Я атаковала сильнее, оттесняя его назад через маты. Его глаза вспыхнули опасным серебром, когда он схватил мой кулак в дюймах от своего носа. Дурной тон целиться выше груди.
— Достаточно. — Эйден толкнул меня назад.
Но этого было недостаточно. Этого никогда не будет достаточно. Я продолжила один из наступательных ходов, которому он меня учил несколько дней назад. Эйден двинулся, поймав меня в движении и кинув вниз на мат. Как только он бросил меня, он стал качаться на пятках.
— Я знаю, что ты злишься. — Он даже не запыхался. Я же хватала ртом воздух. — Я знаю, что ты смущена и обижена. Что ты чувствуешь невообразимое.
Моя грудь быстро поднималась и опускалась. Я попыталась сесть, но он толкнул меня обратно.
— Да, я злюсь!
— У тебя есть на это полное право.
— Ты должен был сказать мне! Кто-то должен был сказать мне! Если не Маркус, то ты.
Он отвернулся.
— Ты права.
Его тихо произнесенные слова не принесли мне облегчения. Я все еще слышала, что он не жалеет о том, что не сказал мне и что это было к лучшему. Через несколько мгновений он опустил руки на бедра. Неправильный ход.
Поднимаясь с ковра, я потянулась к его шелковистым волосам. Абсолютно девчачье движение, но где-то по дороге я потеряла в себе ярость.
— Прекрати это! — Он легко поймал меня за руки.
На самом деле мне было стыдно за то, что он так быстро скрутил меня. На этот раз он прижал меня к ковру.
— Прекрати, Алекс, — сказал он снова гораздо ниже.
Я запрокинула голову, готовая ударить ногой куда-нибудь, когда наши глаза встретились. Я остановилась, поскольку его лицо было в нескольких дюймах от моего. Атмосфера изменилась, поскольку одной из диких эмоций удалось вырваться. Его тело и ноги, сжимавшие меня, заставляли думать о другом - не борьбе или убийстве, но о вещах, вызывающих потение.
Стало трудно дышать, но мы продолжали смотреть друг на друга. Его темные волосы падали на его глаза. Он не двигался, а я не могла, даже если бы хотела, но я не хотела. О, боги, я не хочу двигаться никуда.
Он понял, что во мне что-то изменилось. Что-то изменилось в этих глазах, и его губы приоткрылись. Это была невинная глупая толкотня. Даже когда я подняла голову, приближая свои губы всего на несколько дюймов к его, я твердила себе это. Я не хочу его. Это не ужасно - не более чем все то, что я когда-либо хотела в жизни.
Я поцеловала его. Сначала это совсем не было похоже на поцелуй. Мои губы слегка коснулись его, и когда он не отстранился, я надавила сильнее. Эйден, казалось, был слишком ошеломлен, ничего не делая несколько секунд. Но затем он отпустил мои запястья, и его руки скользнули вверх по моим рукам.
Поцелуй углубился, полный страсти и гнева. И неудовлетворенности. Затем Эйден прижался теснее ко мне, не я одна хотела этого поцелуя. Его губы двинулись ко мне, его пальцы сжимали мою кожу.
Через несколько секунд он прервал поцелуй и отошел от меня. На расстоянии в несколько футов, Эйден присел на корточки. Его тяжелое дыхание заполнило пространство между нами. Широко раскрытые глаза стали почти черными.
Я села и подалась назад. Густой туман заволакивал мои мысли. Я не только ударила чистокровного по лицу, но и поцеловала его. Вот, блин. Щеки мои порозовели, все мое тело вспыхнуло.
Эйден медленно поднялся.
— Все в порядке, — его голос сорвался. — Такие вещи случаются... когда чувствуешь себя очень напряженно.
Такие вещи случаются? Я так не думаю.
— Я... не могу поверить, что это сделала.
— Это просто стресс. — Он оставался на безопасном расстоянии. — Все нормально, Алекс.
Я вскочила на ноги.
— Я думаю, что я должна идти.
Он двинулся вперед, но потом остановился, опасаясь подходить ближе.
— Алекс ... все нормально.
— Да, чертов стресс, да? Погоди. — Нормально. Все совершенно нормально. Я попятилась, глядя куда угодно, только не на него. — Мне это было нужно - не поцелуй!!! Или, когда я ударила тебя! А когда я... знаешь, занималась своей агрессией... и прочим. Все в порядке... увидимся завтра.
Я убежала из комнаты - из всего здания. Снаружи, в густом влажном ночном воздухе я хлопнула себя по лбу и застонала.
— О Боже.
Где-то позади меня открылась дверь, и я стала спускаться по тропе. Я действительно не обращала внимания, куда иду. Шок и смущение не совсем точно описывали то, что я чувствовала. Разочарование было слишком тупым словом.
Может быть, я могла бы списать это на стресс. Мне хотелось смеяться, но также и плакать. Как я смогу жить с этим? Боги, я не могу поверить, что реально поцеловала его. Не могу поверить в то, что он поцеловал меня в ответ. Что он прижал меня так, как бы говоря, что хочет этого так же сильно, как и я. Или это было плодом моего воображения.
Мне нужен новый тренер. Мне срочно нужен новый тренер. Я не смогу когда-нибудь снова встретиться с ним, чтобы не упасть в обморок и не сдохнуть. Не все, но кто-то обязательно подойдет мне.
Я отошла в сторону, чтобы избежать того, кто шёл мне навстречу, но человек перегородил мой путь. Недовольная тем, что не могу остаться в уединении, я выпалила, не глядя.
— Боги! Убирайся из моей... — слова замерли на моих губах.
Передо мной стоял Аполлион.
— Ну, добрый вечер. — Его губы скривились в небрежной улыбке.
— Гмм... извини, я тебя не заметила.
Или не чувствовала, что было странно, учитывая оба раза, когда я почувствовала его раньше, чем увидела.
— Заметно. Ты уставилась на землю, как будто она сделала тебе что-то ужасное.
— Да, у меня вроде как плохие выходные ... что впору сдохнуть.
Я обошла его, но он снова двинулся впереди меня.
— Извини. — Я использовала свой ласковый голос. Он все-таки был Аполлионом.
— Можно я отниму всего несколько минут твоего времени?
Я оглядела пустой двор, зная, что не смогу ему отказать.
— Конечно, но мне скоро нужно вернуться к себе в комнату.
— Тогда я провожу тебя, и мы поговорим.
Я кивнула, понятия не имея, о чем он хочет поговорить со мной. Я устало указала ему вперед.
— Я тебя искал. — Он шагал рядом со мной. — Судя по всему, ты пряталась у себя в комнате, а твои друзья сказали мне, что мужчины не допускаются в общежитие. И я не исключение, что я нахожу странным и очень раздражающим. Глупые правила Ковенанта не должны распространяться на меня.
Я нахмурилась, не зная, что для меня было противнее то, что он знал, кто мои друзья или то, что он искал меня. Обе вещи были одинаково ужасны для меня. Он может сломать мне шею, как прутик. Он был Аполлионом - тем, кто не хотел искать их.
— Так что я ждал, когда ты появишься.
Теперь это было жутко. Я чувствовала его взгляд, но не поднимала глаз.
— Зачем?
Сет легко шагал рядом со мной.
— Я хочу знать, что ты.
Я замерла, и мне пришлось посмотреть на него. Он был довольно близко, но не касался меня. Честно говоря, он выглядел так, как будто не хотел этого. Предостережение было у него на лице, когда он смотрел на меня.
— Я полукровка.
Он изогнул светлые брови.
— Вау! Я ведь не знал, что ты полукровка, Александрия. Ни за что бы не подумал.
Я прищурилась, гляда на него.
— Зови меня Алекс. И зачем ты спрашиваешь, если сам знаешь ответ?
— Да, я знаю. Все зовут тебя мужским именем. — Его верхняя губа скривилась, и его голос наполнился разочарованием. — Во всяком случае, ты знаешь, что это не то, что я спросил. Я хочу знать, что ты.
Бесить Аполлиона возможно было не самым умным поступком, но мое настроение было где-то между дерьмовым и действительно дерьмовым. Я скрестила руки на груди.
— Я девушка. Ты парень. Это ясные вещи?
Уголок губ его дернулся.