Снаружи домик выглядел маленьким, но внутри, к моему удивлению, места оказалось гораздо больше, чем можно было себе представить. Войдя, я увидела довольно большие сени, в которых хранились какие-то плетеные корзинки, а на стенах были развешаны пучки трав; из сеней вели несколько дверей.
— Иди, ополоснись. — Подтолкнула меня к одной из дверей Марион. — Там баня и есть горячая вода, потом поедим и я кое-что тебе расскажу.
Баня была невелика: маленькая аккуратная печка с вмонтированным в нее котлом, в котором была горячая вода, пара деревянных бадеек с холодной водой, в углу в предбаннике еще одна дверь, как оказалось — в уборную. Я наскоро ополоснулась, умыла лицо, смывая грязь и следы слез, оглядела себя и скривилась — все тело было покрыто синяками всех цветов и размеров. Особенно большие и черные красовались на моих запястьях — это остались следы от пальцев Раса, того самого предводителя молодых оборотней, которого я боялась больше всего на свете.
“Ладно, синяки сойдут, а вот что делать теперь с этой шайкой, они же теперь не отстанут, и мама не поможет, а от отца… ой, да он же мне не отец, как сказала Марион! Значит, вот почему он меня так терпеть не может, вот почему в доме мне никто не рад”, — мысли путались в голове, и я никак не могла решить, что же делат?
— Элион, ты в порядке? Иди сюда, будем избавлять тебя от гематом, — раздался за дверью голос моей спасительницы.
Комната, в которую я вошла, выглядела немного странно для наших земель. Не было отдельно кухни или спальни, просто большое, поделенное на зоны помещение. Справа — кухня, маленькая по сравнению с другими клетями, с очагом-печкой, столом для готовки, кучей сияющих сковородок, котелков и еще каких-то странных предметов на стенах и полочках, несколькими ларями, расписанными узорами, а также парой стульев. Потом что-то вроде гостиной-кабинета, с книжными шкафами, уставленными книгами и свитками, и огромным сундуком возле стены. Около прикрытого светлыми занавесками в мелкий цветочек окна стоял стол с колбами, ступками, весами и листами с записями. И наконец, слева полузадернутая тяжелая портьера в пол приоткрывала вход в спальню — виднелся край покрытой узорно вышитым покрывалом кровати, рядом зеркало и маленький комод. Все было светлым: мебель, деревянные с разбросанными по всему периметру комнаты половичками полы, стены — не бревна, как я думала, а гладкие доски из березы с красивым природным узором. Дом был наполнен светом и теплом. Вот так я сразу влюбилась в этот домик, влюбилась навсегда, это было мое место, место, где мне было тепло и уютно.
Марион посадила меня на стул, и, невзирая на все возражения, стащила полотенце, в которое я завернулась. Покачав головой, она начала мазать синяки какой-то прозрачной горько пахнущей мазью, попутно объясняя, что через пару часов все пройдет и болеть не будет. Намазав меня с головы до ног, она протянула простыню, велев накинуть ее на плечи и идти на кухню.
— Кушай, не стесняйся, — с этими словами женщина вручила мне ложку и удалилась, оставив гостью в растерянности над большой миской аппетитного жаркого.
Справившись в рекордные сроки с угощением, вернулась в гостиную и приготовилась слушать хозяйку, но Марион, покачав головой, продолжила что-то плести. Периодически шепча какие-то странные слова, она вплетала в клубок ниток то ли камушки, то ли бусины.
— Вот, держи, закончила, — устало прошептала магичка и протянула мне плетеный из ниток, кусочков стекла, бусинок и полосок кожи браслет. — Это твой амулет, он отводит глаза и заставляет забыть о тебе сразу же, как только человек или оборотень перестает на тебя смотреть. Носи его всегда, не снимая, если хочешь жить.
С этими словами она надела браслет на мою руку и продолжила объяснять:
— На магов этот браслет не действует, я тебя вижу и не забуду, а вот дома ты теперь в безопасности. Браслет еще и запах твой приглушит, так что тебя вроде бы и будут чуять оборотни, а вроде бы и нет.
“Не очень понятно, но ладно, другой защиты и другого защитника у меня все равно нет и не будет”, — горько подумала я и решила, что доверюсь Марион во всем.
Мы разговаривали три часа. За это время мои синяки прошли, а у меня снова зародилась надежда. Марион поведала мне про магов, про Магическую школу, про мой амулет. Но самое главное — про то, что моя магия проснется, когда мне исполнится шестнадцать, и возможно, тогда же я смогу обернуться. Она сказала, что когда мне исполнится семнадцать, я смогу поступить в Магическую школу. Если же я ее закончу и получу диплом, то стану магичкой и тогда никакие оборотни не смогут меня заставить жить в клане и подчиняться вожаку — мне только нужно выучиться. Марион предложила учить меня, чтобы я смогла поступить, а также свою помощь в организации побега из дома.