– Сами по себе отчаяние, горе, страдание безвредны, это всего лишь эмоции, – внезапно произнесла Элла. – Но человек, которого насильно погрузили в их пучину, перестает мыслить здраво. Он становится неадекватен и может сделать, что угодно. С собой и с окружающими. Понял?
Вихрева уставилась на него с непроницаемым выражением лица.
– П-понял что? – Артем потерялся в своих тоскливых мыслях и утратил нить разговора.
Одноклассница вздохнула. И в этом звуке слышалась усталость взрослого, который битый час объясняет ребенку прописную истину.
– У меня мама в больнице лежит, в коме. Передозировка лекарством…
– Сочувствую, – пробормотал Титов, окончательно сбитый с толку очередной резкой сменой темы.
Но Элла словно и не заметила его слов. Ее отсутствующий взгляд был направлен куда-то поверх его плеча, но видела она перед собой явно не светло-коричневую дверь душевой.
– Она всегда была такая веселая, такая жизнерадостная. Мы постоянно хохотали с ней как сумасшедшие. А потом у меня этот чертов алюминий из башки полез. Связь с космосом, блин! Сначала просто некоторые пряди немного серебриться начали, толком и незаметно было. А маму словно подменили. Она стала вести себя, словно чужая. Когда думала, что я не замечаю, оглядывалась на меня с тоской и каким-то отчаянием. Я не понимала, в чем дело. Что я сделала не так? Почему она смотрит на меня, как на постороннего человека? Почему старается не дотрагиваться, а если все же прикоснется, то морщится? А однажды я вернулась из школы, думала, что она прилегла отдохнуть… а она все спит и спит… и не просыпается.
Эл замолчала, и в туалете повисла тишина. Не было понятно, закончила ли она свой рассказ или просто задумалась, погрузившись в воспоминания.
– М-м-м… – протянул Артем, не зная, как реагировать на такую кошмарно откровенную историю.
Вихрева вздрогнула, очнувшись, и завершила свой монолог:
– Короче, скорая маму увезла, и она до сих пор не пришла в себя. А про Полукрылых я вообще случайно узнала. Когда отцу позвонила, чтобы про маму рассказать. Он медик, думала, может помочь чем-то… Он и помог. Просветил меня про гарпий и про всю эту хрень насчет Крылатых.
До Титова наконец дошло.
– Так это т-твоя птица на м-маму п-повлияла?
– Ага. Довела ее до нервного срыва, сволочь древнегреческая.
– А к-как же она?..
Тут Артем вспомнил резко нахлынувшую на него вину и внезапную тоску, раздирающую сердце. Такие сильные чувства, неуместные и как будто бы даже чужеродные. Словно кто-то специально заставил его ощущать то, чего на самом деле не было. Ну ладно. Было, но не настолько уж все и плохо.
– Т-ты сейчас и со м-мной?..
– Точно, только тогда я сама ничего не понимала и не могла контролировать. Так что мама…
Внезапно она опять замолчала, лицо ее некрасиво скривилось, а глаза влажно заблестели. Мгновение, и по щекам потекли слезы, а Элла всхлипнула и уткнулась в ладони. Артем, как обычно, почувствовал себя не в своей тарелке, тем более после того, о чем она только что ему рассказала. Надо бы утешить ее, но как? Не обниматься же! Еще подумает чего… Он протянул руку, чтобы дотронуться до плеча, подумал и опустил. Все это было очень неловко.
– У м-меня тоже с м-мамой проблемы, – наконец проговорил Титов, отворачиваясь и подходя к окну.
За стеклом виднелось пронзительное синее небо и кусок ржавого забора за деревьями. Куст смородины, весь усыпанный мелкими желтыми цветочками, словно торт – кондитерской посыпкой, внезапно колыхнулся и взорвался целой стаей воробьев. Серо-коричневые птахи, как туча мошкары, зависли над тонкими веточками, раздумывая, вернуться в укромную прохладу куста или поискать убежище понадежнее.
Артем вытянул шею и увидел, что их так взбудоражило. В траве, прямо под окном, изо всех сил пытаясь слиться с местностью, распластался кот. Но его хвост, азартно хлещущий по сторонам, жил своей жизнью и выдавал позицию хозяина. Предатель! Прямо как у людей… Вот знаешь, что так делать не нужно, а все равно делаешь. И ничего с собой поделать не можешь.
– Она м-меня просто выводит своими п-придирками, – продолжил Артем. – Т-такое ощущение, что она считает м-меня тупым или что-то вроде того. Все время проверяет, н-напоминает, с советами своими д-дурацкими лезет. Как будто я их спрашивал! Вот с-сейчас тоже. Представляешь, собралась с н-нашим классом в Питер ехать н-на олимпиаду. Конечно, говорит, что по своим д-делам, но я-то понимаю, что будет м-меня контролировать.
Элла перестала всхлипывать и недоверчиво уставилась на одноклассника.