Закрыв окно, я натянула на него простынь. Я должна поговорить с Проповедником.
Потом воспоминания о прошлой ночи обрушились на меня. Мертвый парень. Кровь. Я побежала - вниз по лестнице и через заднюю дверь. И не остановилась, пока не оказалась на аллее рядом с «Бохо». Я чуть не упала, так резко остановилась. И увидела пустое место. Там ничего не было. Абсолютно ничего. Нет тела. Нет крови.
Голова шла кругом... я присела возле шероховатой полосатой стены и провела ладонью по ее поверхности. Ничего.
— Потеряла что-то Райли? — сказал голос, испугав меня.
Я оглянулась в тот момент, когда Бинг, владелица «Бохо», вышла на улицу, чтобы выкинуть пустые коробки в мусор. Я встала и улыбнулась.
— Я думала, что да, — ответила я, — но очевидно ошиблась. Пока.
Я пошла, и Бинг помахал мне на прощание
Бинг была филиппинкой, ростом примерно один метр и пятьдесят три сантиметра, и ее черные, остриженные по плечи волосы, покачивались с каждым шагом, который она делала, неся коробки.
Очевидно, что она бы упомянула убитого перед ее дверью парня, если бы он тут был. Я шла еще более озадаченной, чем до этого. После того как я выгуляла Чейза, я побежала к Эстель.
— Проповедник еще не вернулся? — спросила я. Проповедник был тем, в ком я крайне нуждалась.
— О, да, — сказала Эстель мелодично, смешивая травы на столике в центре кухни. — Он должен быть сегодня, — сказала она хмуро.
— Там творится какая-то чертовщина.
— Что случилось, девочка? Твоему брату лучше?
— Ну... я не уверена, — ответила, не желая ее беспокоить. — Он просто сам не свой последнее время. Может это просто «возрастные» подростковые изменения? Я думаю, что проповедник, как его «пример для подражания», ну ты понимаешь, сможет поговорить с ним?
Я даже не могу себе представить, как Сет отреагировал вчера ночью на предполагаемое мертвое тело на аллее. И ни слова о таинственном парне из тени, который, кажется, всегда рядом.
— А вообще эти чертовы парни крайне забавные существа, знаешь ли. Их возраст не имеет значения, — она засмеялась. — Вечно хвост пистолетом... вечно готовы меняться.
Я улыбнулась, встала, поставила чашку в раковину и обняла Эстель. Она всегда заставляла меня чувствовать себя лучше.
— Ты здесь справишься одна? Тебе что-нибудь нужно? Я могу забежать в магазин, если хочешь?
— Нет, детка, — ответила она и погладила меня по руке. — Я справлюсь. Дай мне знать как дела у твоего брата, хорошо?
Я согласилась и попрощалась, направившись домой, чтобы подготовиться к работе. Важность того, что на самом деле происходило с моим братом, не давало покоя мне весь оставшийся вечер. Не давало покоя как молния, периодически бьющая в одну точку.
Никс и я договорились по очереди проверять Сета, и на этот раз была ее очередь, так она сказала.
Я заканчивала обслуживать клиента, давая последние инструкции по уходу за татуировкой, поэтому поблагодарила Никс, и она исчезла в подсобке магазина.
Спустя какое-то время, я услышала ее слабый неестественный вскрик на лестнице:
— Райли! Сейчас же иди сюда! — визжала она. — Быстро!
— Вот, — сказала я клиенту, вручая ему все его документы. — Повязка выглядит чудесно, но я должна идти - извините!
Он хихикнул и сказал:
— Нет проблем.
Я была уже на полпути к моей комнате с бешено бьющимся сердцем. Я перебрала все возможные наихудшие сценарии, какие только могла представить, от передозировки наркоты до смерти — оба абсолютно не в духе Сета (надеюсь), но по правде говоря, последнее время он вовсе не был тем самым Сетом По.
Я корила себя за то, как сотни раз до этого я влетела вверх по ступенькам, что до сих пор не показала его доктору.
Но в тот момент, когда я увидела Никс, которая стояла в дверях комнаты Сета с недоверием и ужасом, застывшими на ее лице, клянусь Богом, я почти перестала дышать.
Я чувствовала себя так, будто в груди пробили дыру, я подбежала к дверям комнаты и пролетела мимо Никс. Уже внутри, я остановилась.
— Стоп! — вскрикнула я и замерла, мои глаза замерли на том, что я видела.
Я учащенно дышала... момент осознания накрыл меня. Я не могла дышать, кричать или плакать. Я просто стояла с отвисшей челюстью, уставившись в абсолютном ступоре на тело моего младшего брата парящего в трех метрах над кроватью, лицом к потолку, абсолютно неподвижно.