Возможно, их музыка поможет мне заглушить не только вопли орущих пьяниц, прогуливающихся вдоль реки, но и нескончаемую череду моих собственных мыслей о том, что же именно произошло.
Несмотря на все сопротивления моего сознания, мне, в конце концов, удалось уснуть.
Один раз в течение ночи я проснулась от одного из многих беспокойных снов. Мне снилось, что я проснулась. Но моя комната не была моей комнатой; моя квартира не была моей.
Я была в каком-то абсолютно незнакомом месте, но точно знала, что здесь я не была желанным гостем. Как будто я попала в странный апокалиптический мир, где жила на заброшенном складе с крысами, облупившейся краской и разбитыми окнами. А когда я выглянула наружу, все было серым, мрачным и безжизненным - все, кроме меня.
Потом я увидела их, вампиров, и сначала они были рядом на улице, где-то восемь или десять вампиров, молодые потрепанные панки. А секунду спустя, они запрыгнули на мой балкон, я же попятилась и побежала.
Через весь склад я пыталась убежать, но они были повсюду, прыгали со стропил над моей головой. Играли со мной, смеялись. И я знала, что мне никогда не убежать от них, поэтому я решила драться. К своему удивлению, я нашла маленький серебряный клинок, привязанный к бедру, хотя раньше его там не замечала.
У стены я развернулась, выхватила свое оружие и прицелилась. Один из них несся ко мне, с лицом монстра, искаженным жаждой крови и ненависти, с распахнутой пастью.
Это был Сет.
Мои пальцы замерли на клинке. Я не могла сделать этого.
Затем остальные присоединились к нему и начали надвигаться на меня, безжалостно и беспощадно, и я выкрикнула имя брата так громко, что горло начало гореть.
В следующую секунду пара железных рук вытащила меня из кошмара, и, когда я пришла в себя, первое, что узнала, было лицо Эли Дюпре. В сумраке моей комнаты его глаза светились недовольством; по крайней мере, я так решила. Он сел на кровать, повернувшись ко мне.
Все, что смутило меня сейчас, было то, что второй раз в моей взрослой жизни я чувствовала себя беспомощной и потерявшей контроль.
— Я не могу перестать трястись, — пробормотала я, и это было... так нелепо.
Я сидела, руки Эли все еще сжимали мои плечи, крепко обхватила руками ноги и наклонила голову к коленям.
— Дыши, Райли, — произнес Эли немного резко, затем нараспев по-французски, и это полностью изменило его голос. — Calme-toi.
Я понятия не имела, что это означало, и, Богом клянусь, мне было плевать. Звук успокоил меня, и через несколько секунд дрожь прекратилась. Его руки остались на мне. Мне хотелось, чтобы они там были.
— Ненавижу это, — сказала я тихо.
Хваткой, чуть менее сильной, чем, та, какой он держал меня за плечо, Эли поднял мой подбородок, так, что мне пришлось посмотреть на него.
— Это и не должно быть легко, — сказал он, — но ты собиралась попробовать.
Сквозь затуманенное зрение я изучала его.
— Этот сон был ужасным и таким реалистичным. Мой брат хотел убить меня, они все хотели - как будто я была чертовым ужином.
— Ты понятия не имеешь, насколько притягательна твоя кровь, — заметил он, все еще держа меня за подбородок. — Просто знать, что она там, хотя и замаскированная, это огромное искушение.
Я моргнула, и по правде говоря, мне становилось все труднее и труднее концентрировать внимание, пока он держал меня.
— Так Жиль послал тебя охранять меня потому что...?
И я позволила вопросу повиснуть в воздухе, с нетерпением ожидая приличного ответа. Эли тихо рассмеялся.
— Потому что я самый смертоносный из моих братьев, также я обладаю большим самоконтролем. И твой Проповедник хочет никак не меньше.
Я кивнула, он опустил руку, и я полностью осознала, как близко его тело было к моему. Я передохнула и нагло встретила его взгляд.
— Я давно поняла, что если у тебя есть проблемы, то не стоит плакаться, кому-либо в жилетку, поэтому все эти утешения просто ни к чему.
Взгляд Эли переместился от моего лица к моему плечу. Без какого-либо разрешения, он поднял мою левую руку, наклонился к ней и проследовал за изогнутым телом дракона от моей ключицы до указательного пальца, пристально разглядывая его.
Моя кожа мгновенно нагрелась.
— Я думаю, ты прячешься за своим искусством, — сказал он невозмутимо, затем опустил мою руку и посмотрел на меня. — Только то, что ты ругаешься, как сапожник, дерешься, как парень, и вся покрыта татуировками, — он поднял указательный палец и обвел крыло над моим глазом, — не значит, что тебе не нужна поддержка. — Он поднялся. — Каждый нуждается в этом, Райли. Даже мы, — он слегка улыбнулся. — Я думаю, ты говоришь ерунду. Под всей этой грубой внешностью ты действительно хочешь, чтобы кто-нибудь спас тебя. — Он пересек комнату и остановился у дверей, пока я замерла в изумлении. — Тебе повезло, что я как раз свободен в данный момент.