Этот тип напоминал зубрилу-студента, вечно тянущего руку, вечно готового отвечать на вопросы и задавать их самому, вечно стремящегося показать всем свое умственное превосходство.
Похоже, в каждой группе найдется свой Марв.
Поначалу все эти Марвы кажутся вам забавными. Но потом утомляют так, что вы мечтаете лишь об одном: хоть бы уже заткнулись.
- Еще вопросы? - спросила Патти. - Да, Марв?
- Телефончик свой не дадите?
Несколько пассажиров усмехнулись.
- Боюсь, что нет, Марв.
Смех и аплодисменты.
Оуэн глянул через плечо. Марв смеялся вместе со всеми, но лицо его покраснело.
Патти отвернулась. Слегка пригнувшись, глянула в ветровое стекло. Потом вновь повернулась к группе и ухватилась за поручень, когда автобус круто свернул направо.
- Итак, ребята, мы движемся по Фронт-Стрит - улице в Малкаса-Пойнт. Если посмотрите налево, сможете мельком увидеть океан.
Подавшись вперед, чтобы Моника не загораживала обзор, Оуэн заметил в просвете между деревьями бледно-голубое пятно воды. Но Тихий океан интересовал его мало. Он перевел взгляд на север, в надежде увидеть дом Катчей.
- Дом Катчей вы увидите по левую сторону дороги, - объявила Патти. - А Дом Зверя - по правую. Если вам со своего места не видно ни того, ни другого - не переживайте: сейчас остановимся, и у вас будет целых три часа, чтобы все хорошенько разглядеть.
Оуэн дом Катчей увидел.
Он видел его много раз: в кино и на фото.
Но это он. Это действительно он. Не фотография, а самый настоящий дом Катчей. И я на него смотрю.
Не считая окружающей его цепной ограды, он выглядел в точности как в книгах и фильмах. Темно-красный кирпич - цвета спекшейся крови. Дверь с облупившейся краской. Единственная дверь. И ни одного окошка.
Оуэн прекрасно знал, что их нет вовсе.
Без окон дом выглядел даже более странным, чем Оуэн ожидал.
Ему вдруг представилась Дженис Кроган, запертая в одной из комнат наверху, очнувшаяся голой на горе подушек, после того как ее похитили и изнасиловали. Эта сцена из ее первой книги была одной из его любимых. Он перечитывал ее множество раз, в мечтах переносясь туда, оказывая ей первую помощь и занимаясь потом с ней любовью на этих подушках.
Он действительно надеялся встретить ее сегодня.
Мне же лучше, что она как раз уехала.
В любом случае, она не была бы той самой Дженис, которую он знал по книгам. Ни в коем разе. Той Дженис было восемнадцать лет. Подросток, а не тридцатишестилетняя женщина.
Но даже не будь она старше, ей вряд ли бы удалось дотянуть до созданного им образа. Ни одна девушка не может быть такой красивой, и сексуальной, и отважной, и сильной.
Мне все-таки повезло, что сейчас ее нет в городе, сказал он себе.
- Ау-у, - сказала Моника. - Есть кто дома? Земля вызывает Оуэна. Прием!
Он посмотрел на нее.
- Тут и будем сидеть весь день? - спросила она.
Он заставил себя улыбнуться ей, прежде чем отвести взгляд. Автобус уже остановился. Пассажиры пробирались к выходу.
- Вста-вай, вста-вай, вста-вай, - с улыбкой затянула Моника.
Дружелюбная улыбка не слишком вязалась с насмешкой, читавшейся в ее глазах.
- Не на пожар спешим, - ответил он.
- Я думала, тебе не терпится сюда попасть.
- Но теперь-то спешить некуда. У нас впереди целых три часа.
- И это говоришь мне ты.
Когда проход освободился, Оуэн повесил на шею фотоаппарат и встал. Отойдя в сторонку, подождал, пока встанет Моника. Пропустив ее вперед, он внезапно осознал, как его раздражает ее вид - даже со спины.
Ее волосы, с этим розовым бантом и заплетенные в конский хвост, выглядели неуклюжим закосом под симпатичную и веселую девчушку.
Ее спина казалась слишком твердой, слишком напряженной.
Ее белая трикотажная рубашка сидела плотно, но не туго - не то что лифчик.
Оуэн мог видеть этот лифчик через ткань, его задние лямки так врезались в тело, что плоть над ними вспучилась.
Ее плоть выпирала и над ремнем джинсов.
Сами джинсы, ярко-синие, с иголочки, обтягивали ее бедра и ягодицы до того плотно, что задница казалась твердой, как камень.
Если она плюхнется на задницу, - подумал Оуэн, - то отскочит от земли, как мячик.
Он тут же почувствовал угрызения совести.
А мгновением спустя - разозлился за них на себя.
Вот с какого перепугу она носит то, что ей не подходит?
Он спустился вслед за ней с автобусной подножки. Поджидавшая их внизу Патти улыбнулась Монике и сказала: