О, Боже, нет.
Судорожно вздохнув, я лежала неподвижно. Мои глаза внезапно распахнулись.
Наконечник стрелы.
Он был в кармане моей рубашки.
Пожалуйста, пожалуйста, не допусти, чтобы он выпал.
С некоторым усилием я привела себя в сидячее положение, мир потускнел от моих усилий. Я глубоко вздохнула, вернув некоторую ясность.
Ладно, хорошо.
Согнув запястье так, что мне показалось, словно оно вот-вот хрустнет, и вытянув руку, я ухватилась за край маленького кармана. Со свистом выдохнула и напряглась еще немного, на лбу выступил пот от напряжения и боли в согнутой руке. Когда мои пальцы коснулись края наконечника стрелы, волна надежды взорвалась во мне, и я оттолкнулась дальше… дальше, мой указательный и большой пальцы вцепились в тонкий, как бумага, край, как клещи.
Он все еще был там. Он все еще был там.
Я воспользовалась моментом, чтобы попытаться расслабиться, мое сердцебиение немного замедлилось, а дрожь уменьшилась. Я медленно подняла руку вверх, сжав двумя дрожащими пальцами самый край наконечника стрелы. Когда полностью достала его из кармана, то медленно повернула руку и позволила ему упасть мне на ладонь второй руки, крепко сжав ее и испустив хриплый вздох победы. Капелька пота скатилась по моей щеке. Мне показалось, что я услышала шаги наверху, лязг чего-то металлического о металл. Крепко ухватившись за наконечник стрелы, я сильно сжала его, повернув руку к веревке на раме, чтобы начать распиливать ее. Наконечник стрелы выглядел таким хрупким, как будто малейшее давление могло сломать его, но он не сломался. А начал перепиливать волокна веревки, и я чуть не заплакала от облегчения. Теперь мне просто нужно было время. Я увеличила свои усилия, перепиливая веревку быстрыми движениями.
Примерно через пять минут мое запястье освободилось со звуком легкого звяканья, когда наконечник стрелы ударился о металлический столбик кровати. Я прислонилась к нему спиной, слезы текли по моему лицу, а от пота одежда прилипла к телу. Я старалась оставаться начеку, но была так одурманена.
Я развязала вторую руку и, споткнувшись, слезла с кровати и схватилась за столбик, чтобы не упасть, когда кровь прилила к голове. Мир поплыл передо мной на несколько мгновений, пока, наконец, не прояснился настолько, что я смогла двинуться вперед, одевая тапочки, стоявшие на полу. Я направилась к двери, но тяжелые шаги, приближающиеся к моей комнате, заставили меня повернуться и, спотыкаясь, направиться к окну. Я толкнула его вверх, и от скрипа дерева у меня кровь застыла в жилах. Порыв холодного воздуха ударил мне в лицо. Я плакала навзрыд, когда перелезла через подоконник и неуклюже упала на землю, поднявшись и бросившись бежать, когда услышала, как он что-то кричал позади меня, его голос, пронизанный яростью, подхватил воющий ветер. Шел снег. Земля уже покрылась едва заметным слоем сверкающей белизны. Все вокруг меня мерцало.
Так холодно, очень, очень холодно.
Я побежала дальше, один раз споткнувшись и вскрикнув, но снова поднявшись. Я не знала, в какую сторону идти, ослепленная снегом. Что-то пролетело у меня над головой, и я вскрикнула, снова споткнувшись, но когда открыла глаза, то увидела блеск совиных глаз, смотрящих на меня в ответ, и услышала ее тихое уханье, как будто она велела мне следовать за ней. Так я и сделала, последовав за движением воздуха передо мной, оставленным крыльями птицы. Мне казалось, что слезы замерзали у меня на лице, и, несмотря на то, что я бежала, я дрожала от холода и страха. И у меня так кружилась голова. Я бежала и бежала, пока не подошла к большим, тяжелым железным воротам. К счастью, амбарный замок просто висел на цепочке незапертым. Я выдохнула с облегчением и протиснулась в отверстие, снова побежав, поскальзываясь и двигаясь к темному лесистому участку передо мной, уханье совы снова настигло меня в темноте. Я побежала на звук, позволив ему вести меня, гадая, приближается ли этот человек.
«Прячься, прячься, прячься», — пел мой охваченный ужасом разум.
Ветка дерева ударила меня по лицу, и я тихонько вскрикнула, оттолкнув ее. Я оглянулась и ахнула, увидев не арендованный дом моей бабушки, а стоящий вдалеке Уиттингтон, массивный и готический, вырисовывающийся на фоне темного неба.
Такое случалось и раньше.
На меня накатила волна головокружения, отчего мои мысли разлетелись, как перья на ветру. И да, теперь я слышала, как кто-то преследовал меня, и поэтому рванула вперед, пробежав между деревьями, по камням и мелким веточкам, которые цеплялись за мои ноги и заставляли меня снова и снова спотыкаться, услышав последний отдаленный гудок, который затих в черной ночи.