- И давно ты встала с постели?
- Два дня назад.
- Надо думать, Скотт разрешил?
Она кивнула:
- Я чувствовала себя хорошо уже за день-два до этого, но он и слышать не хотел о том, чтобы я встала раньше.
- Он тиран.
- Когда того требует долг.
Кристиан заметил, как поспешно она встала на защиту Скотта. Это разозлило его. "Вот поправлюсь, - решил он, - и задушу своего бывшего дружка-предателя!"
- Скажи-ка, Джейн, с чего это вдруг ты решила поиграть в сиделку? Я думал, это пришло в голову миссис Брендивайн или Скотту. Но может, ты сама это придумала?
- Меня зовут Дженни, - поправила она и сняла с огня закипевший чайник.
- Что?
- Меня зовут Дженни Холланд.
Она налила в тазик горячей воды, попробовала пальцем и добавила холодной из кувшина.
- Дженни. Это уменьшительное от Дженнифер?
Она поставила чайник на изразцовые плитки.
- Нет, просто Дженни. - Она вышла в смежную комнату и вскоре вернулась с бритвенными принадлежностями Кристиана. - Это придумала миссис Брендивайн, чтобы я, как вы выразились, поиграла в сиделку.
Кристиан задумчиво разглядывал ее своими холодными сине-зелеными глазами. Она села на край кровати, налила немного воды в его кружку для бритья и принялась разводить пену с таким видом, как будто сотни раз делала для него эту работу. Кристиан был слегка озадачен. Он все никак не мог до конца поверить в то, что это ему не привиделось.
- Скотт был прав, да? Ты не сумасшедшая.
- Наверное, мне нельзя самой об этом судить. Это все равно что спрашивать у пьяницы, пьет ли он. Он, конечно, ответит: "Нет, только выпиваю".
- Господи, да ты просто невероятная нахалка! - Он вырвал из ее рук кружку для бритья и начал намыливать себе лицо. - Принеси мне зеркало из той комнаты. Оно на тумбочке для белья. - Когда Дженни вернулась, он жестом велел ей опять сесть на кровать и поднять зеркало. - Где моя бритва?
- А разве вы не смягчите сначала бороду? Я как раз для этого вскипятила воду.
Кристиан с неохотой вынужден был признать, что она права.
- Полотенце! - рявкнул он.
Дженни быстро отвернулась, чтобы он не заметил ее улыбки. Сумасшедшая, как же! Да судя по тому, что она слышала (и видела) о Кристиане Маршалле, из них двоих именно он - первый кандидат в психушку. Она подала ему полотенце, дождалась, пока он вытрет пену с лица, затем окунула полотенце в горячую воду, отжала и вернула Кристиану. Он накрыл полотенцем нижнюю часть лица и прижал его к подбородку.
- Во всяком случае, я себя сумасшедшей не считаю, - сказала Дженни. Возразить он не мог, и она продолжила:
- Я уже поблагодарила доктора Тернера за участие в моем спасении, хочу поблагодарить и вас. Вы помогли мне выбраться из этого ада. Вот все, что я могу об этом сказать. Если это вас не устраивает, я уйду, но должна предупредить: доктор Тернер сказал, что со мной нельзя ни о чем говорить, пока я сама не захочу этого... если вообще захочу.
- Как удобно! - хмыкнул Кристиан под горячим полотенцем.
- Думайте что хотите, - разрешила Дженни.
На самом деле она не видела в этом ничего удобного и хотела бы поделиться с кем-нибудь своей тайной. Но опыт научил ее осторожности. Она знала - доверять нельзя никому. Кристиан Маршалл, доктор Тернер и даже миссис Брендивайн не были исключениями. Если она им откроется, они сочтут ее сумасшедшей и снова начнется настоящее безумие. Молчание и время - вот единственные средства, на которые она могла положиться в борьбе со своими трудностями.
- Вы все равно скоро узнаете, поэтому скажу: миссис Брендивайн наняла меня в прислуги.
- Наняла тебя?! Но это же смешно! Я запрещаю!
Храбрость оставила Дженни. Она догадывалась, что такое может случиться, но боялась думать об этом. Что она будет делать, если он выставит ее на улицу?
- Почему?
- Потому что... потому что ты не вполне здорова, чтобы работать.
- Это не совсем так. Сейчас у меня очень легкие обязанности, но со временем я смогу делать больше.
Кристиан опять взял кружку с пеной и принялся намыливать свой распаренный подбородок. Когда с этим было покончено, он отставил в сторону кружку с кисточкой и протянул руку за бритвой.
- Подержи зеркало. Чуть выше. Вот так, - он начал осторожно скрести свой подбородок, вытирая лезвие бритвы о край тазика. - По-моему, миссис Брендивайн переборщила, - сказал он. - Ты находилась в этом доме как гостья, как пациентка Скотта. Но нанимать тебя на работу? Не представляю, о чем она думала? И о чем думал Скотт? Он не должен был с этим соглашаться!
- Я сама это предложила.
- Что?
- Мне знакома эта работа. Раньше я была горничной у одной леди.
- Ну, знаешь! Я, конечно, нисколько не сомневался, что ты не из Файв-Пойнтс, но горничной у леди?
Смех вырвался у него из груди. Кристиану пришлось опустить бритву, чтобы не порезаться. Вдруг резкая боль пронзила голову, и он едва не задохнулся.
Дженни сразу поняла, что ему плохо. Глаза его на мгновение закрылись, а лицо из желтого превратилось в пепельное. Она осторожно взяла бритву из его дрожащих пальцев:
- Я вас побрею.
- Сам могу, - огрызнулся смущенный Кристиан.
- Конечно, можете, - спокойно сказала Дженни, - но позвольте все-таки мне.
Он взглянул на нее с подозрением.
- Ты, кажется, сказала, что служила горничной у леди. И кем же, позволь узнать, была эта леди? Бородатой особой из паноптикума Барнума? <Барнум крупнейший владелец цирка в Нью-Йорке.>
Дженни скривила на сторону рот, показывая Кристиану, что она понимает его насмешку.
- Я часто брила своего отца. Откиньте голову немного назад, - она вздохнула, заметив его нерешительность, - уж не боитесь ли вы, что я перережу вам горло в приступе безумия?
Теперь под сомнение была поставлена его храбрость, и Кристиану ничего не оставалось, как уступить. "К черту осмотрительность!" - решил он и откинул голову назад. Голова его с копной медно-рыжих волос легла на спинку кровати, а горло обнажилось. Он судорожно сглотнул, не догадываясь, что при этом подпрыгнул его кадык.
Дженни взялась за дело, высунув от усердия кончик языка. Лицо Кристиана в отличие от лица ее отца было сравнительно легко брить: крепкая челюсть, и только один подбородок, да и тот без ямочки.
- А я думала, у мужчины вашего положения должен быть камердинер.
- Он у меня был, - сказал он, стараясь не разжимать губы, - но ушел. Уй!
- Простите, - виновато сказала она, - вы дернулись.
- Хм.
Дженни догадывалась, почему Кристиан остался без камердинера. Удивляло, как у него вообще работали люди. Они, конечно, были преданы своему хозяину, особенно миссис Брендивайн, но ни от кого еще она не слышала, что у Кристиана Маршалла служить приятно.
Для Дженни по-прежнему оставался загадкой тот день, когда он проник в процедурный кабинет клиники и предложил свою помощь. Порой ей казалось, что этого не было на самом деле и она сама все придумала. Но в память врезалось одно - то, чего она не забудет даже под пыткой, - Кристиан Маршалл был добр к ней! Когда она, точно дикий зверек, испуганно вжималась в угол палаты, его голос звучал так успокаивающе! Он предложил ей сюртук, чтобы согреться. Он говорил с ней так, как будто она могла понять его, как будто она нормальный человек. С тех пор как ее поместили в клинику Дженнингсов, никто, даже доктор Тернер, так с ней не разговаривал.
Непостижимым образом он вернул ей часть достоинства. Это был бесценный дар.
- Ну вот, - сказала Дженни не без гордости, - готово! - Она вытерла пену у него под ухом. - Только один порез, да и тот уже перестал кровоточить. Желаете взглянуть?
Он покачал головой - осторожно, поскольку в висках еще стучало.
- Нет, я верю тебе на слово.
Кристиан не хотел опять встречаться со своим отражением в зеркале - ему вполне хватило одного беглого взгляда. Он стал таким же старым, как выпитое им виски.
Дженни встала и начала наводить порядок. Она отнесла в соседнюю комнату тазик, кувшин и все бритвенные принадлежности.