— Где Виолетта? — спрашиваю я. — Ты видел её сегодня утром?
— Она не поднималась сюда. — Магиано кивает в сторону трапа. — Тебе тоже нужно оставаться в каюте. Я могу справиться сам. Тут может быть опасно.
Возможно, она умерла, гогочут шёпоты. Тем лучше! Теперь ты, наконец, можешь быть свободной от её мучений.
Начали падать крупные капли дождя. Я качаю головой, пытаясь оттолкнуть от себя пятно неконтролируемых иллюзий, и разворачиваюсь, чтобы спуститься по трапу. Воздух становится тяжелее, когда шёпоты становятся громче, растут, пока не начинают кричать в моих ушах. Страх моего экипажа зависает в воздухе, подпитывая мою энергию, пока я не чувствую, будто моя грудная клетка вот вот лопнет. В углу корабля мой отец опирается о деревянные перила и смотрит на меня дикими глазами. Я сглатываю и смотрю вниз. Мои иллюзии не могут обрушиться на меня сейчас, не здесь.
Первые капли дождя превращаются с ливень. Из «вороньего гнезда» кричит один из членов моего экипажа.
Когда я натыкаюсь на лестницу, ведущую вниз, я замечаю мелькающий корабль Рафаэля, качающийся на волнах, почти потерявшийся в брызгах. Я даже не могу остановится на ведущем вниз трапе. На нижнем уровне раскачиваются фонарики в узких коридорах, и, думаю, я слышу крики из под пола подо мной. Я останавливаюсь. Шёпоты в моей голове беспокоятся, но это прозвучало по-настоящему. До сих пор я не могу заставить себя быть уверенной в чем-то. Я иду дальше по коридору, пока не дохожу до своей двери. Здесь всё кажется приглушённым и отдалённым, не считая завывания ветра снаружи и океана, разбивающегося о дерево.
Я иду к двери Виолетты, стучу, затем захожу внутрь.
Она ворочается на своей кровати, но не смотрит на меня. Мне требуется один взгляд, чтобы понять, что у неё жар: её веки дрожат, её тёмные волосы влажные и липнут к её голове. Её метки заметно тянутся вдоль её шеи и рук, синие и фиолетовые, и чёрные. Она что-то бормочет. Даже в бессознательном состоянии, она беспокойно двигается, когда снаружи слышатся раскаты грома.
Ей становится хуже, понимаю я, когда стою над ней. Рафаэль думал, что, возможно, моя близость могла бы замедлить её ухудшение… но сейчас она выглядит даже ещё слабее, чем тогда, когда я впервые увидела её в Тамурании. Я смотрю, как она поворачивается в постели, её лоб покрыт капельками пота, и я сажусь и касаюсь её руки своими пальцами.
Что, если она не может даже добраться до источника нашего зарождения, чтобы помочь завершить нам нашу поездку?
Ты попусту тратишь здесь своё время, говорят шёпоты.
Страшный грохот сотрясает половицы. Я пугаюсь и оглядываюсь на дверь. Будто звук пришёл не с палубы, а из коридора. Я жду, чтобы услышать звук Инквизиторских сапогов, группу голосов, но в место этого корабль снова впадает в тишину.
Я хмурюсь. На мгновение мне хочется проигнорировать его, но я встаю и отхожу от Виолетты. Я выхожу в коридор с качающимися фонарями. В коридоре никого больше нет.
Я сжимаю голову и опираюсь о стену. Всё вокруг меня, кажется, движется, и несмотря на все мои старания сосредоточиться, стены сливаются с полом, свет фонарей размазывается вместе с лицами и фигурами. Шёпоты начинают кричать. Я сжимаю рукой одно ухо, будто это может заглушить их, но это делает только хуже, перекрывая шум грохочущего океана и подчёркивая мои иллюзии, сходящие с ума.
Думай о Магиано. Я вспоминаю его руку на моём запястье в тёмном коридоре дворца; свет, отражающийся на его коже, в купальне. Затем я выравниваю своё дыхание, успокаиваясь. Один, два, три. В моей голове до сих пор остаются крючковатые когти, хоть и ненадолго, и пол, и стены снова проясняются. Шум волн и крики людей снова появляются на палубе.
Затем, ещё один удар.
Он появляется с палубы ниже. Где мы держим Терена.
Чувство страха закрадывается в мой живот. Что-то случилось, я чувствую это. Я колеблюсь на мгновение, представляя, не вышли ли мои иллюзии снова из под контроля. Мир кажется достаточно устойчивым, и шёпоты приглушены до рокота. Я иду к лестнице, ведущей на нижнюю палубу, а потом начинаю спускаться вниз. Корабль яростно трясёт, заставляя меня споткнуться на последней ступени. Снаружи звучит приглушённый раскат грома. Шторм быстро ухудшается.
Конец коридора чёрный, как смоль, и, когда корабль кренится, потухший фонарь катится вдоль досок, его стекло сломано. Я осторожно тянусь со своей силой. Здесь нет страха, страх, что приходит с болью. Когда я подхожу ближе, я вижу две ясные фигуры, распластавшиеся на полу, тихо постанывающие. Стражники, что следили за Тереном.
Дверь Терена широко распахнута.
Моё сердце прыгает в горле от ужаса. Он освободился, думаю, это произошло во время оглушительного раската грома, сотрясающего корабль. Я оборачиваюсь и спешу к трапу. По моей шее пробегают муражки, паника разрастается, когда я думаю, прячется ли Терен в тени. Но я знаю, что его уже здесь нет.
Я в спешке поднимаюсь по лестнице и бегу по коридору.
— Виолетта — кричу я, когда бегу. — Магиано! Терен ушёл!
Никто не отвечает. Когда корабль наклоняется, заставляя фонари вдоль стен бешено трястись, я бегу к лестнице, ведущей на палубу, и начинаю подниматься. Куда мог пойти Терен во время такого шторма? Мы не можем потерять его. Он нужен нам в этой поездке. Мы…
Я слышу свист клинка в воздухе, даже раньше, чем его вижу. Что-то — судьба, мои инстинкты — моё спасение, и я нагибаюсь в самый последний момент. Кинжал врезается глубоко в дерево трапа. Я оглядываюсь, чтобы увидеть одного из моих Инквизиторов, нападающего на меня, его оскал. Мятежник.
Я вскидываю руки и набрасываю иллюзию невидимости на себя. Я исчезаю из поля зрения и несусь с этого места. Инквизитор протыкает пустой воздух и осматривается вокруг. Теперь он боится, и его ужас подкармливает мою концентрацию.
— Покажи себя, демон! — кричит он.
Моё сердце колотится о рёбра. Итак, ещё один мятежник, так же как и тот, кто напал на меня во время нашей битвы. Я стискиваю зубы и бросаю в него иллюзию боли. Но моя концентрация мерцает, и часть меня внезапно появляется на доли секунды. Достаточно, чтобы Инквизитор увидел меня. Он снова кидает в меня ещё один кинжал, даже, когда находится под моей иллюзией боли.
Я отбегаю мимо него и начинаю подниматься по лестнице. Он был одним из стражников, которые были размещены у дверей Терена? Он выпустил его, думая, что он бы убил меня? Он был предан Терену во время его поста Лидера Инквизиции?
Мужчина снова замахивается на меня. Я реагирую наугад, хватая кинжал в дереве, а потом я оборачиваюсь и набрасываюсь на него. Моё лезвие поражает плоть. Глаза мужчины расширяются, и он открывает дрожащий рот. Он смотрит на мой шрам на лице, а потом падает к моим ногам.
Ещё одна попытка убийства.
Я сжимаю кинжал в одной руке и напряжённо поднимаюсь на верхнюю палубу. Меня настигает ледяной ветер с дождём. Я замираю и смотрю в небо, чтобы увидеть облака, которые нависли так низко, что кажется, будто они могут коснуться «вороньего гнезда». Облака такие чёрные и зловещие, будто я вглядываюсь в пасть самой Смерти.
— Аделина! — промокший Магиано кричит из носовой части корабля, где он отчаянно крепко цепляется за такелаж парусов. Он указывает в сторону корабля Рафаэля. Обезумев, я оглядываю палубу. Всё это похоже на размытое пятнт — груда серого экипажа, сражающегося с бурей, везде вода. Я оборачиваюсь, будто мой горе-убийца прямо за мной.
— Терен! — кричу я Магиано. — Он ушёл! Он…
В момент, когда слова вылетают из моего рта, я замечаю его. Под сиянием вспыхнувшей молнии я вижу Терена, пробирающегося к Магиано. Запястья Терена по-прежнему в цепи, и они грохочут, когда он двигается. Воздух ускользает из меня. Нет. Я снова кричу и готовлюсь ударить своей энергией, но на борт корабля падает огромная волна и я спотыкаюсь от импульса. Откуда-то появляется свободный канат и жёстко ударяет Магиано в бок, в его незаживающую метку.
Магиано сгибается в агонии и теряет равновесие. Его руки хватаются за такелаж. Я прыгаю на палубу, когда Терен достигает его. Терен собирается убить его. Мысль проносится через меня, как молния, и мои силы возрастают, с рёвом освобождаясь, когда я сталкиваюсь с Тереном.