Только несколько стражей, размещённые спящей Мэв, стоят недалеко от нас, их внимание направлено на бледную местность, окружающую нас. Я оглядываюсь, понимая, что если бы я захотела, то смогла бы уничтожить их всех в один момент.
Сделай это.
Шёпоты этим утром настолько сильные, что я почти подчиняюсь их приказам. Я хмурюсь, качаю головой, и сжимаю виски. Почему они так неожиданно настойчивы? Мы, должно быть, очень близко к Тёмной Ночи.
Стараясь игнорировать их, я потираю руки и брожу вокруг лагеря, оглядывая всё. Терен не на своём спальном месте — это послыает во мне волну паники, прежде чем я замечаю его, стоящего в нескольких шагах от стражей, его лицо поднято к небесам в молитве. Я наблюдаю за ним некоторое время, а затем иду туда, где спит Виолетта.
Когда я достигаю её, я становлюсь на колени рядом с ней. Её тёмные волосы вмерзли колтунами, а её бледная кожа выглядит почти матовой. Здесь ей слишком холодно, что бы справиться самой; нужно найти лишние меха. Она может взять мои, прежде чем мы снова остановимся, но даже так, я не уверена, будет ли этого достаточно.
— Виолетта, — нежно шепчу я, касаясь её плеча.
Она не шевелится.
Я колеблюсь, затем снимаю одну перчатку и касаюсь её щеки тыльной сторой руки. Её кожа холодна, как лёд. От неё не исходит ни одного тёплого вздоха.
Шёпоты окружают меня, но я заставляю их яростно отступить. Конечно же, она дышит — всё это может быть иллюзией. Я снова создаю вокруг себя кошмар. Я буду просыпаться снова и снова, пока Магиано не разбудит меня от этого сна. Я снова трясу её, теперь ещё сильнее.
— Виолетта, — говорю я громче.
Мой голос привлекает Рафаэля рядом. Он садится и смотрит в мою сторону. Затем его глаза направляются на Виолетту. Быстрое выражение, мелькающее на его лице, подтвержает мои худшие опасения.
Нет. Это невозможно. Я уснула вчера вечером, видя её ритмичное вдымание и падение груди. Она бормотала что-то, что я не могла понять. Капли пота усеивали её лоб, а её кожа была горячей на ощупь. Это не правда. Я трясу её снова, схватившись за её плечи.
— Виолетта! — кричу я.
На этот раз все остальные испуганно вскакивают и на меня смотрят стражники, но мне плевать. Я продолжаю трясти её, пока не чувствую чьи- то руки, заставляющие меня остановиться. Это Рафаэль. Он опускается на колени рядом со мной, его глаза по-прежнему смотрят на Виолетту. Печаль на его лице разбивает моё сердце снова и снова.
— Ты можешь оживить её? — спрашиваю я его.
— Я постараюсь, — бормочет Рафаэль, но он говорит это лишь потому, что я отчаянно хочу услышать это.
Всё будет хорошо. Я проснусь от этого столько раз, сколько нужно, пока не вернусь к реальности. Иллюзия исчезнет, как это всегда происходит, и я проведу ещё одно утро с Виолеттой.
Теперь поднимается и Мэв, затем Люцента и Магиано, и они смотрят на меня.
— Ваше Величество, — говорю я ей. Это первый раз, когда я обращаюсь к ней надлежащим образом. — Вы связаны с Моритас. Вы можете вернуть её, если нужно. — Я смотрю на Рафаэля. — Разбудите её, — сердито говорю я, мой голос отдаёт приказы.
— Аделина, — шепчет Магиано.
Руки Рафаэля ложатся на холодные плечи Виолетты. Он пододвигается и кладет ладонь на её щеку. Сможет ли его сила сработать на ней, нежный рывок его энергии в её сердце, возможно, разожжет её спокойными прикосновениями. Я наклоняюсь, мой взгляд останавливается на лице Виолетты, ожидая, когда её серые глаза откроются.
— Аделина, — снова зовёт Магиано. Его рука касается моей, и он крепко её сжимает.
Мэв качает головой.
— Она ушла, — говорит она тихо, склонив голову.
— Тогда верни её, — огрызаюсь я. Тьма во мне поднимается из глубины грудной клетки. — Я видела, как ты это делаешь.
— Я не могу. — Мэв смотрит на меня холодным взглядом.
— Ложь, — я шипю. — Она нам нужна. Мы не сможем войти в Тёмную Ночь без неё. Я.
Я смотрю в сторону, где лицо Терена всё ещё направлено к небу. Он единственный из нас всех, кто не собрался. Шёпоты теперь хаотично гудят, взрываясь вокруг меня вихрем. Он, говорят они, их голоса сливаются с моим собственным голосом. Терен убил её. Он — единственное объяснение, ты знала, что ему нельзя доверять.
— Ты, — говорю я слова, дрожащие от переполняющей моё сердце тьмы и ярости.
Терен опускает голову и поворачивается в сторону, чтобы встретится со мной взглядом.
— Это ты сделал.
В этот момент я не вижу своего бывшего узника. Я не вижу мужчину, который спас меня от утопления в море. Всё, что я вижу, это Главный Инквизитор, который когда-то смеялся надо мной своими ядовитыми белыми глазами, который украл у меня Виолетту и использовал её против меня. Шёпоты повторяют старые угрозы Терена, слова, которые он когда-то выплевывал в меня с лезвием, прижатым к моему горлу. У тебя три дня.
Его насмешливый голос пронёсся сквозь время. Если ты нарушишь своё слово, я прострелю шею твоей сестры и заднюю часть черепа.
Он убил её, когда мы спали. Рафаэль предупреждал, что мы можем вести себя здесь по-другому, что наши силы могут быть нестабильными. Терен всегда хотел смерти Виолетты, чтобы причинить мне боль. Весь мир вокруг меня становится алым от моей ярости. Это был он.
Терен смотрит на меня, с пустым безразличием.
— Аделина, — звучит голос Магиано, но он звучит далеко.
Тёмная энергия во мне высвобождается.
Я бросаю иллюзию боли в Терена. Твою кожу сдирают, твоё сердце вырывают из груди, глаза кровоточат. Я уничтожу тебя. Остальные, кажется, исчезают из моего поля зрения, всё, что я вижу перед собой — Терен, корчащийся от моей силы. Я накидываюсь на него. Горная тропа, по которой мы пришли становится чёрной и багровой; демонические силуэты поднимаются из снега, их клыки оскалены. Я яростно затягиваю иллюзию вокруг Терена и вытягиваю кинжал из-за пояса. Затем я нападаю на него.
Терен скалит зубы, и прежде чем я моргаю, в его руках появляется его меч. Он проскальзывает им передо мной сияющей дугой. Я кружусь в сторону и сжимаю кулак. Он издает вопль боли, когда моя иллюзия захватывает его в сеть. Я ударяю по нему кинжалом, но его рука вздымается вверх, перехватывая моё запястье. Его сила, даже в агонии, почти ломает мои кости. Я морщусь и бью по его хватке, мой кинжал падает на землю. Я едва могу видеть сквозь иллюзии. Меня окружают силуэты и ночь, белые плащи и огонь.
Затем передо мной стоит парень с золотыми глазами и темными косами.
Между нами. Его зрачки сузились в чёрные щёлки, а его челюсти решительно сжаты. Он без страха идёт ко мне.
— Аделина, остановись! — говорит он.
— ВОН.С.МОЕЙ.ДОРОГИ.
Я набрасываю на него свои иллюзии, но он прищуривает глаза, поднимает руку и изо всех сил отбрасывает мои иллюзии. Они растворяются в облаке дыма вокруг него. Он приближается ко мне.
— Аделина, прекрати.
Это Магиано. Магиано. Остановись. Его имя — небольшой свет для меня, и он есть, и я льну к нему в водовороте вокруг меня. Я вдрагиваю, когда он тянется ко мне и затягивает в грубые объятия.
— Он не убивал её, — шепчет Магиано. — Остановись. Хватит.
Его рука поглаживает мой затылок.
Моя сила в спешке покидает меня. Мир вокруг нас светлеет, силуэты демонов исчезают. Терен склоняется передо мной на одно колено, тяжело опираясь на свой меч, тяжело дыша. Его бледные глаза фокусируются на мне. Я отворачиваюсь от него и концентрируюсь на руках Магиано, крепко сжимающих меня в объятиях. Терен не убивал её.
Но она ушла. Мы опоздали.
Я начинаю плакать. Мои слёзы замерзают на моём лице. Я отхожу от Магиано в истощении, отшатываясь туда, где на холодной земле лежит тело Виолетты. Остальные молча наблюдают, как я падаю на колени. Я сгребаю свою сестру в объятия, убирая её жёсткие волосы с лица, повторяя её имя снова и снова, пока оно не становится бесконечной петлей в моей голове. Признаки страданий ускользают от меня в промежутках между рыданиями. Я вижу видение ночи, когда я первая сбежала из дома, когда мы соприкоснули наши лбы вместе. Я делаю это сейчас, упершись лбом о её, и раскачиваясь взад и вперед, умоляя её снова, напрасно, не оставлять меня.