Я сажусь на стул у окна, выходящего на север, и он ставит поднос на деревянный стол рядом со мной. Он полон еды и вина. Я откусываю кусочек от фруктов, орехов, сыра и хлеба, а затем делаю глоток своего напитка. Он легкий, сладкий и освежающий.
— Я пришел помириться с тобой, — говорит он.
— А разве ты уже не пытался?
Он хихикает и поднимает бинты. — Я также пришел перевязать твою рану.
Я протягиваю руку, и он пододвигает ко мне стул и разматывает повязку, закрывающую следы когтей, оставленные грифоном. Я вздрагиваю, когда повязка прилипает к засохшей крови.
— Извини, — говорит он, вздрагивая вместе со мной.
Он вытирает ее мокрой тряпкой и втирает в нее фиолетовую мазь. — Похоже, она хорошо заживает, — говорит он, перевязывая ее чистыми бинтами. — Знаешь, Мадрид могла бы ускорить восстановление с помощью магии.
Как только он заканчивает, я отстраняюсь и возвращаюсь к своей еде. — Мне не нужна ее магия. И в любом случае я здесь недолго пробуду. Я найду способ сбежать, — говорю я ему.
— Он хмурится.
— С Фэном все в порядке? Вы его не видели? — Я предполагала, что Фэн исцелился и почувствовал зов крови, но у меня нет никаких доказательств.
— Он зол, но жив, если ты это имеешь в виду.
Я киваю, утешенная этим фактом, и набираюсь смелости в своем следующем заявлении. — Ты не можешь держать меня здесь вечно. В конце концов, Фэн найдет меня, и когда он поймет, что ты держишь меня в плену, он убьет вас всех. — Я говорю эти слова, зная, что они правдивы, но я не хочу, чтобы кто-нибудь умер. Я не ненавижу Ашера, даже если не совсем понимаю, что он делает и почему. И я не хочу, чтобы Фэн застрял в середине кровавой войны со своими братьями из-за меня. Должен быть лучший способ.
Ашер садится по другую сторону стола и делает большой глоток из своего бокала. — Ты совершенно права. Он придет за тобой. И хотя сейчас он не может до тебя добраться, он не сдастся. Но ты чуть не погибла прошлой ночью, пытаясь сбежать. Готова ли ты снова рисковать своей жизнью?
— Если это необходимо, — без колебаний отвечаю я. — Я устала от того, что меня считают пешкой в чужих играх. Как собаку, подчиняющуюся своему хозяину.
Он вздрагивает, когда я бросаю ему слова его отца обратно. — А что, если я смогу устроить так, чтобы ты уехала отсюда и снова встретилась с Фэном? Без смертельно опасных попыток побега или гражданской войны?
Я наклоняю голову и кладу виноградину в рот. — Я тебя слушаю.
— Пойдем со мной, поговорим с моим отцом, Мадридом и Дёрком. У меня есть план, но ты должна мне доверять.
***
— И что ты предлагаешь? — Король Люциан недовольно морщится. — Это же безумие!
Я прикусываю язык и жду. Ашер сказал, что я должна ему доверять. — Нет, не совсем так. Но я должна верить, что он может продать этот план Люциану. Это мой единственный шанс. Тем не менее, моя спина напряжена, когда я кладу руки на крепкий деревянный стол, за которым мы все сидим.
— Она будет жить в моем королевстве, — объясняет Ашер, — но регулярно будет возвращаться сюда для тренировок.
Люциан хмурится. — А что, если она не вернется?
— А что, если она останется здесь, но ничего не сделает? — Ашер наклоняется вперед. — Отец, нам нужно ее сотрудничество, и, как мы уже видели, мы не добьемся его с помощью угроз. Нам нужен компромисс. — Он отпивает из своего кубка. — Арианна продолжит проводить время с семью принцами, выполняя тем самым свой контракт, на котором ты настаивал. В свою очередь, она сделает то, что нужно здесь… — он смотрит на меня, — без жалоб.
Я невесело улыбаюсь.
Дёрк хмыкает. — В словах этого парня есть смысл.
Ашера, похоже, не очень забавляет этот титул, но он благоразумно ничего не говорит. Я борюсь с улыбкой, когда кто-то называет Бессмертного демона ребенком.
Люциан откинулся на спинку своего золотистого кресла и вздохнул. — Это ослабит подозрения твоих братьев…
— И, — добавляет Ашер, — это удержит принца войны от того, чтобы обрушить свой меч на эльфов, пока мы пытаемся заключить мир.
Люциан резко кивает один раз. — Очень хорошо. Но нам понадобится клятва на крови.
Я хмурюсь. — Я уже подписала один из твоих контрактов, демон.
Люциан усмехается. — Тогда у тебя не будет проблем с подписанием другого. — Так вот откуда у Ашера столько остроумия.
Принц гордости переводит нервный взгляд с меня на отца и обратно. Он касается моей руки своей, затем поворачивается лицом к Люциану. — Она подпишет… при определенных условиях. Контракт закончится, когда она станет королевой, или в любой другой момент, если вы или я решим его расторгнуть.