После того, как я приняла ванну, одна девушка использовала камень пемзы, чтобы ободрать подошвы моих ног, а две другие работали над моими ногтями. — У тебя много мозолей, — говорит самая молодая девушка с голубыми волосами.
— Бой на мечах. И кузнечное дело. Ни то, ни другое не проходят бесследно, — объясняю я.
Ее глаза расширяются, и она выглядит так, как будто хочет задать еще несколько вопросов, но более высокая девушка с рыжими волосами смотрит на нее, и она замолкает.
Я бы хотела, чтобы они задавали больше вопросов или разговаривали. Это молчание действует мне на нервы. Я пытаюсь добиться от них какого-то общения, но они отвечают на все вопросы короткими односложными ответами, пока я не сдаюсь. Я не хочу, чтобы у них были неприятности, и, возможно, им запретили разговаривать со мной. Я не знаю.
Мои волосы расчесываются до тех пор, пока не высохнут, и заплетаются в десятки маленьких косичек, которые затем сплетаются вместе, образуя сложный дизайн вокруг моей головы, почти как корона. Серебряная лента была вплетена в косы, и крошечные кристаллы добавляются, как только прическа будет завершена. Это бросается в глаза на фоне моих черных волос.
Розовое масло втирают в мое тело, прежде чем девушки одевают меня в серебряное платье без рукавов, усеянное крошечными сапфирами по подолу и декольте.
Мой макияж классический: красные губы и дымчатые глаза. Младшая девочка добавляет последние штрихи серебряной пыли к моему лицу, груди и рукам, что заставляет меня блестеть под правильным светом. Высокая девушка надевает мне на палец кольцо из голубого золота и делает шаг назад.
— Вы готовы, — хором говорят все трое, затем кланяются и выходят из комнаты.
Это было совсем не странно.
Я сижу на краю кровати и жду. Вероятно, кто-то придет за мной.
Кажется, что прошло несколько часов, прежде чем Солнце начало садиться и раздался стук в мою дверь. Я стою, с нетерпением ожидая, когда же что-то произойдет.
Ашер улыбается, когда я открываю дверь, и оценивает мою внешность. — Ты выглядишь потрясающе.
— Я выгляжу потрясающе уже около трех часов. — Я хмуро смотрю на него, уперев кулак в бедро. — Почему я должна была быть готова так рано? Ты знаешь, как трудно это не испортить- платье или макияж? Это настоящая борьба, чувак.
— Действительно, — сухо отвечает он. — Ты готова идти?
Я киваю и беру его за руку, когда он протягивает ее.
Он одет в белый костюм и накидку с синими и серебряными акцентами, и, хотя он выглядит удивительно красивым, я не говорю ему об этом. Принц гордости не нуждается в поощрении.
Мы идем по мосту, который соединяет мою спальню с огромным деревом, наши наряды развеваются на сильном ветру. В центре ствола находится винтовая лестница, которую мы пересекаем, чтобы достичь Земли. Мадрид, Дёрк и король — все ждут внизу, одетые в белые, серебряные и голубые тона. Цвета неба и воздуха, чтобы представить их элемент.
Свита охранников, одетых в белую парадную форму, сопровождает нашу группу через плавучий остров, между серебряными деревьями и домами, высеченными из камня. Снег хрустит у нас под ногами. Птица поет с вершины башни. Пока мы идем, Фейри на улице начинают следовать за нами, перешептываясь между собой. Некоторые даже покидают свои дома, чтобы присоединиться к толпе. Они приходят группами по два-три, потом по пять, потом по десять, пока я уже не могу сосчитать, сколько их было.
Ясно, что они этого ждали. Все они одеты официально в воздушные цвета. Многие несут белые и серебряные перья, как букеты. Тропинка, по которой мы идем, сверкает в лунном свете, освещенная свечами и светящимися шарами, которые плавают вокруг нас.
Наконец мы добираемся до места назначения: величественное дерево, такое высокое, что заслоняет небо, и такое широкое, что по нему можно проехать на машине. Он напоминает мне калифорнийские секвойи, только это дерево серебряное, кора, ветви, даже листья. Ашер подводит меня к стволу, где дупло покрыто спутанными корнями. В середине-отпечаток руки, пронизанный серебром.
— Настало время для выбора, — говорит Мадрид громким голосом, чтобы все могли услышать. — Только кровь определит, действительно ли Арианна наследница Авакира.
Толпа поднимает руки, и ветер дует сквозь ночь, подхватывая мое платье и закручивая его вокруг моих лодыжек.
Ашер берет мою руку и кладет ее на отпечаток ладони. — Ты должен дать ему кровь, — говорит он.