Я шаркаю в сторону, и меч прижимается к моему горлу, рисуя пятнышко крови.
Глаза Ашера останавливаются на отметке. Он смотрит на меня с грустью на лице. Он ничего не говорит.
Впервые, губы Люциана показывают эмоции, скривившись в гримасе. — Ты вызвала князя войны? Ты хоть представляешь, что он сделает с этим королевством, с этими людьми, если найдет сюда дорогу?
Я не отвечаю. Ему не достанется ни капли жалости от меня.
— Ашер, отведи эту… принцессу… в ее покои. Пока она не узнает правду, ее нужно держать под стражей.
Я сжимаю кулаки, мои костяшки пальцев становятся белыми.
— Вы не будете держать меня здесь. Вы…
Он хлещет своим клинком. Тупой бок бьет меня по ребрам, отбрасывая назад. Я врезаюсь в стену, воздух стремительно покидает мои легкие.
— Ты и есть собака, — выплевывает Люциан. — Собака. И ты должна знать свое место у ног хозяина. — Он отворачивается, шепчет что-то Ашеру и уходит.
Принц тянется ко мне.
Я откидываюсь назад, прижимая к себе больные ребра, сворачиваясь в клубок. Слезы щиплют глаза от боли.
— Мне очень жаль, Арианна.
Я плюнула в него.
Он не отшатывается. Он даже не выглядит шокированным. — Мадрид и Дёрк отведут тебя в комнату. Они позаботятся о тебе. — Он уходит, следуя за своим отцом.
Женщина и один из мужчин — тот, что пониже, — которые помогли похитить меня, приблизились. Дёрк набрасывает мне на голову мешок и завязывает его у горла так, что мне трудно дышать. Мадрид заламывает мне руки за спину. Они толкают меня вперед, и я почти спотыкаюсь о собственные ноги, когда они грубо ведут меня через дверь и вниз по коридорам, которые я не могу видеть.
Я слышу крики. Это Ашер.
— Я могу справиться с принцессой.
— Ты стал слишком мягким. Слишком влюблен в эту девушку. — Отвечает Люциан.
— Я стал сострадательным человеком. Разве не поэтому мы ссоримся?
Мы ссоримся по многим причинам. Нам нужна Полуночная звезда, но мы должны оставаться в команде. Мы должны…
Меня бросают в комнату. Дверь за мной захлопывается. Мадрид ослабляет свою железную хватку и тихо говорит мне на ухо: — Прошу прощения за такое обращение, Ваша Светлость. Скоро все откроется, и вы поймете, насколько важны для своего народа.
— Мои родители были людьми, — говорю я через мешок. — Я тоже человек. Вы выбрали не ту девушку.
Дёрк смеется, но Мадрид отвечает. — Вы наполовину человек, что для некоторых является проблемой. Ибо те, кто верит, что престол должен быть унаследован только самыми чистыми из нашего рода. Но твоя кровь — самая могущественная, это кровь высших Фейри, королевской линии. Вы наследница наших земель, наследница Авакира. И все скоро увидят, что ваша человеческая половина не испортила того, кто вы есть. Вы пробудите древние силы нашего вида и вернете равновесие четырем племенам. И тогда мы освободим наш народ и снова будем править миром.
Ее слова полны обещаний войны, кровопролития, смерти. И я знаю к чьей смерти она призывает. Вампиров. Демонов. Может быть, даже теней. Тех, кто разделяет кровь своих угнетателей.
Моих друзей. Людей, которых я уже полюбила.
Мой разум возвращается к другим ее словам. — Наполовину человек? — Я знаю, что моя мать-человек. Разве не так? И я тоже считала себя человеком. А как же мой отец?
Щелчок. Еще одна дверь открывается, и меня провожают через нее. Мадрид мягко усаживает меня в кресло. Она стягивает мешок с моей головы, и я моргаю несколько раз, чтобы снова привыкнуть к свету. Как такое могло случиться? Это не подземелье. Никакой средневековой камеры пыток. Я нахожусь в просторной спальне люкс с пылающим камином и плюшевой кроватью с балдахином. Я сижу за маленьким столиком с двумя стульями и изучаю светлую дубовую книжную полку, письменный стол, комод, шкаф и дверь, которая, по-видимому, ведет в ванную комнату. Король обращается со мной, как с рабыней, и все же я получаю комнаты принцессы.
Мои руки все еще связаны. Я смотрю в окно. Решетка над ним снаружи. Итак, это клетка, позолоченная, но все же клетка.
Несомненно, дверь в мою комнату будет заперта снаружи.
Мадрид наклоняется, чтобы развязать мне руки. Белые меха покрывают ее тело, а коричневая кожа покрывает ноги. Вокруг ее талии завязан красный шнурок.
Дёрк ворчит. Шкура бурого медведя перекидывается через его плечо. — Надо бы держать ее взаперти. Никто не знает, что она сделает.
Мадрид кудахчет ему вслед. — Она уже сделала самое худшее, вызвав принца войны. У нее еще нет своих способностей. Она совершенно безобидна. И нам нужно, чтобы она сотрудничала.