Ями смотрит на Мадрид, потом снова на меня. Надеясь, что он поймет, я сосредотачиваю свое внимание на том, что я хочу, чтобы он сделал. — Давай дадим ей немного любви.
Ями спрыгивает с моей руки и медленно идет к Мадриду. Он изучает ее лицо. Он светится ярче, его тело становится более чистым.
И я знаю, что он показал себя.
Ее глаза расширяются, и вся боль и печаль исчезают с ее лица. — Я… я вижу его!
Ями берет ее за руку и облизывает пальцы. Он забирается ей на плечо и мурлычет в ухо. Лицо Мадрид в эйфории. Слезы падают из ее глаз, но это слезы радости, когда она нежно гладит спину Ями. — Спасибо. Спасибо, Ями. — Она смотрит на меня снизу вверх, ее глаза полны удивления. — И спасибо тебе, принцесса Арианна.
***
На следующий день мои тренировки начинаются с самого страшного в мире похмелья. Я виню светящуюся серебряную штуку, которую мне дал Дёрк. Или, может быть, это был светящийся синий напиток, который я разделила с Мадрид. В любом случае, урок усвоен. Не употребляйте напитки, которые светятся.
Поскольку мы больше не находимся в воздушной деревне, у нас есть новое место обучения: мост из черного камня, перекинутый через подземную пропасть. Глубоко под нами в красном ущелье плавает магма.
Варис сидит напротив меня в позе лотоса, рисуя палочкой символы на земле. — У тебя усталый вид. Возвращайся в свою комнату, отдохни.
— Со мной все будет в порядке, — говорю я, зевая.
— Иди. У меня нет времени тренировать кого-то неподготовленного.
Я выпрямляю спину, скрещиваю ноги в позе лотоса. Как бы мне ни хотелось спать, я хотела бы научиться иллюзии. Мне нужно это сделать, прежде чем я смогу вернуться в Семь Королевств. — Я никуда не пойду.
Я ожидаю, что Варис пролает еще несколько команд, но вместо этого он ухмыляется. — Я рад видеть, что ты готова к этому. — Он что-то шепчет, и символы, которые он нарисовал между нами, превращаются в лужицу воды.
Я задыхаюсь, видя свое отражение в том, что только что было грязью. — Как же так?
— Со временем ты все поймешь. Во-первых, иллюзия. Ты помнишь заклинание?
Я киваю, закрываю глаза и сосредотачиваюсь. Когда мои мысли проясняются, мои чувства обостряются. Я слышу, как Ями облизывает свои когти, слышу стон магмы внизу. И я чувствую боль в своем теле. У меня голова раскалывается. Мои конечности очень чувствительны. Я недостаточно сильна, чтобы сделать то, что просит Варис. И если я потерплю неудачу… я помню Люциана, как он насмехался надо мной прошлой ночью. С тех пор я его не видела.
Зира хлопает меня по лицу своим крылом. — Что за…
— Она хочет, чтобы ты сосредоточилась, — говорит Варис. — И я тоже, очисти свой разум.
Я вздыхаю, делаю глубокий вдох и говорю убежденно: — Celare!
Ничего не происходит.
— Сосредоточься, — говорит Варис.
— Celare!
Ничего.
Celare! Celare! Celare!
— Ничего не меняется. — Простонала я. Варис настаивает, и я продолжаю пытаться. Мы проводим следующий час, практикуясь, но все, что это дает — это боль в горле.
Друид шагает рядом со мной, нахмурив брови. — Мне чего-то не хватает… — бормочет он себе под нос.
Зира хмурится, качая головой.
Я чувствую себя полным неудачником.
— Да… — бормочет Варис. — Может быть… — он садится рядом со мной. — Давай попробуем что-нибудь другое. Почему ты хочешь скрыть свои Фейри черты?
Я на мгновение задумываюсь об этом. — Потому что вампиры не любят Фейри.
— Он качает головой. — Тебя не волнует их мнение о Фейри.
— Контракт, — говорю я. — Я должна выполнить свой контракт. Я должна скрывать свои знания о Фейри.
— Только потому, что контракт вынуждает тебя. Идти глубже.
Я киваю и сосредотачиваюсь на том, как он учил меня, закрываю глаза, перебирая свои мысли. Ями садится мне на плечо, его дыхание успокаивается. Он, кажется, понимает, что мы должны сделать эту работу. У нас заканчивается время. Ашер сказал мне, что Фэн все больше и больше отчаивается найти меня. Если мы не вернемся в ближайшее время, он найдет Авакири и навлечет войну на эти земли.
Я должна вернуться за Фейри.
Для Фэна.
Я не знаю, как далеко простирается его предательство, если вообще оно было, но я должна дать ему шанс объяснить. И я скучаю по нему. Я скучаю по нему больше, чем могу себе представить.
— Celare, — шепчу я.
Я открываю глаза и делаю глубокий вдох.
Мое отражение изменилось. Мои уши выглядят по-человечески, а волосы черные. Я касаюсь кончика своего уха, и он даже не кажется заостренным. Удивительно.