Я отдергиваю руку. — Я совсем не та девушка. Найдите кого-нибудь другого.
Она улыбается, и это грустная, задумчивая улыбка. — Здесь больше никого нет. Мы, Фейри, связаны с нашей магией. И когда наша магия умирает, мы тоже умираем.
Я ничего не говорю. Я не могу сказать ей то, что она хочет услышать.
Мадрид вздыхает. Она открывает рот, как будто хочет что-то сказать, но потом встает и направляется к двери. — Я оставлю вас принять ванну и одеться. Теперь, когда вы проснулись, мы не должны терять ни минуты.
Прежде чем она уйдет, у меня есть еще один вопрос. — Вы знали моего отца?
Она делает паузу. — Да, я хорошо его знала. У тебя его глаза.
— А каким он был?
Она склоняет голову набок, размышляя. — Он был очень импульсивен. Безрассудный. Неосторожный. Но он тоже был добр. Он был хорошим Фейри, который не заслуживал своей участи. — С этими словами она закрывает дверь, и я слышу, как щелкает замок.
Я осторожно поднимаю свое тело с кровати, проверяя собственный вес на дрожащих ногах. Холодный каменный пол покрыт коврами, которые смягчают мои шаги и согревают ноги. Я медленно иду к двери, я предполагаю, что это ванная комната, и нахожу большую ванну в центре, наполненную дымящейся водой. На стуле у ванны висит халат, а на полочке стоят кувшины с ароматическими маслами и мылом. Я шагаю внутрь, проверяя тепло кончиками пальцев, затем снимаю платье и погружаюсь в горячую воду.
Мое тело полно синяков и боли, и жар воды уносит их с собой, по крайней мере на время. Я нюхаю бутылки с мылом и выбираю одну, пахнущую розами, чтобы бросить в ванну.
Затем я откидываюсь назад и закрываю глаза. Как бы мне хотелось хоть на мгновение вырваться отсюда. Представьте себе, что я дома с Фэн, а Барон ждет меня на моей кровати. Или, что более вероятно, сидел у ванны, склонив голову на край, чтобы я могла погладить его.
Дом. Так вот что такое Стоунхилл для меня сейчас? — Дом? Не Орегон? Не моя мать? Но Стоунхилл Касл и Фэн, и Барон, и Кайла, и все остальные…
— Дэйсон.
Дэйсон мертв.
Как же я могла забыть? Как его смерть могла быть заперта так глубоко в моем сознании, что я только сейчас вспомнила? А Кайла знает? Они нашли его тело? Они вообще знают, где искать?
Фейри. Их нападение убило его. Он был Фейри. Он был одним из них. Тень или нет, но он тоже был Фейри. И они думают, что я им помогу? Что я прощу и забуду то, что они сделали с моими друзьями?
Но у Фэна есть рабы-тени. Фэн — это часть системы, которая уничтожила и убила Фейри и захватила их мир. Фэн, должно быть, знал, кто я, и не сказал мне. Фэн лгал мне так же, как и все остальные.
Если бы я была Фейри, я бы тоже хотела, чтобы все вампиры были мертвы.
Если бы я была Фейри, я бы хотела освободить свой народ.
И я — Фейри, я понимаю. Это все еще такая странная мысль. Я же Фейри. И я действительно хочу, чтобы Фейри и Тени освободились.
Но я не хочу убивать вампиров. Я не хочу помогать людям, которые думают, что это нормально — убивать невинных.
Я опускаюсь вниз, погружая голову в воду. Под водой звуки окружающего мира исчезают. Спокойствие воды наполняет меня. Я задерживаю дыхание так долго, как только могу, и сжимаю веки, стараясь выкинуть из головы все, кроме этого момента.
Когда я выныриваю на поверхность и втягиваю воздух, я не приближаюсь ни к каким ответам. Я не знаю, что правильно, а что неправильно. Я не знаю, кто мне лжет, а кто говорит правду.
Если я чему и научилась в жизни, так это тому, что реальность никогда не бывает черно-белой. И мне приходится пробираться через много неопределенного серого, чтобы понять, где я и кто.
Я вздыхаю и выбираюсь из ванны, вода и пузырьки капают с моего тела. Я вздрагиваю, уже скучая по теплу, но здесь я не получу никаких ответов.
Как только высыхаю, я обыскиваю свою комнату в поисках подходящей одежды. Сколько раз девушка может оказаться в чужом замке, наполненном странной одеждой, которая случайно подходит? Видимо, слишком часто.
Я не нашла никаких крутых кожаных штанов и туники, аз-за которых Фэн мог бы ухмыльнуться.
Я нахожу много нарядов, которые понравились бы Ашеру, что делает меня еще более сварливой. Я неохотно натягиваю черное платье по щиколотку с длинными расклешенными рукавами и серебряным галстуком, который обхватывает мою талию. Как и платье Мадрид, это имеет серебряную вышивку на подоле и вырезе, и имеет накидку, вшитую в спину. Я не могу определить ткань. Она мягкая, шелковистая, но более прочная, чем шелк или атлас. Я должна признать, что это удобно.