В действительности, роман рассказывал историю одного конкретного суррогата — побитого жизнью трудоголика, который проводил большую часть времени в телах других людей, чем в его собственном восьмидесятилетнем теле. У суррогата не было никакой личной жизни, чтобы о ней рассказать. Она была пустой.
Так было до тех пор, пока одна работа не изменила все.
Суррогат был погружен в тело чиновника исполнительной власти. Его задачей было противостоять жене клиента в вопросе и желании подать на развод.
Кроме суррогата этого никто не мог уладить.
Он смотрел глазами своего клиента, увидел его жену, и...
...Он знал, что не обидит эту женщину, ни за какую плату. Никогда прежде боль его клиентов — трусов и эскапистов, всех их — не содержала такое чудо,каким она была.
Эта красота будет преследовать его вечно.
Я влетела в офис Пэм.
— Это… — я моргнула и прочистила горло, опуская страницы, которыми размахивала.
Пэм впилась в меня испепеляющим взглядом.
— Привет, Ханна, спасибо, что постучалась.
— Извините, я…
— Продолжай, — Пэм откинулась на спинку своего стула и вздохнула, жестикулируя ручкой. — Давай, я слушаю тебя, поскольку ты не можешь сдерживать свой пыл.
Я пригладила юбку и вздохнула. Я была ошеломлена. Блин, я только что ворвалась в офис Памелы Винг, как в собственное владение. Это не совсем то, что потрясло меня, но все же.
Впервые почти за два месяца я уже забыла о своих страданиях.
Забыла о своей пустоте.
Мне нужно больше этой истории.
— Это...
— Как всегда, Ханна, твое красноречие поражает.
— Это не может оставить равнодушной, — я запнулась.
— Превосходное наблюдение. Автор уверяет меня, что у нее еще двадцать страниц на подходе.
— Я хотела бы прочитать их. Если вы позволите, — Я смотрела в окно. Если бы я встретилась взглядом с Пэм, она увидела бы мое отчаяние. — Мм... главный герой. Кажется очевидным, что он захватит тело своего клиента, правда? И...
Я чувствовала взгляд Пэм на себе.
— И это интересное затруднительное положение. Сколько здесь невысказанных моментов, — я сглотнула. — Культурный комментарий относительно нашего отношения к боли и спасению. И потребительству. Эпиграф Торо об отчаянии довольно интересен. Это действительно актуально. Я имею в виду, люди ведут жизнь, полную тихого отчаяния, пока что-то или кто-то не приходит и…
Я закрыла рот на замок.
Черт. Ладно, с каких пор я стала откровенничать со своим боссом?
Пэм подняла брови. Она смотрела с любопытством, а не уничтожающе.
— Думаю, ты права, — согласилась она. — Это важно. Мы еще поговорим об этом, когда прочитаем следующие страницы.
Я повернулась, чтобы выйти, останавливаясь в двери.
— Мисс Винг?
— Хм?
Я подняла рукопись.
— Вы на самом деле не представляете спекулятивную художественную литературу, не так ли?
— Нет, но я делаю исключения для моих укоренившихся авторов.
Укоренившихся авторов.
Итак, это правда, Пэм позволила мне прочитать нечто отдаленно важное.
Впервые с тех пор как мы с Мэттом расстались, я представила, какого это — чувствовать себя партнером Пэм и Лауры. Это моя мечта. По крайней мере, мечта старой Ханны.
— Но не без изъянов, — сказала я после паузы. — В основном небольшие концептуальные промахи, требующие объяснения. Но это...
Я взглянула на рукопись. Мое субъективное мнение здесь что-нибудь значило?
— Мисс Винг, это самая востребованная вещь, которую я прочитала за весь год.
Другие части «Суррогата» прибывали еженедельно в течение всего сентября. Я читала их, как наркоман, получающий свою дозу. Мне никогда не нравилась научная фантастика, но «Суррогат» не читался, как фантастика. Это была история любви.
Как я и ожидала, суррогат преследовал жену своего клиента, но не в теле ее мужа. Не сначала. Он придумал причины, по которым мог встретиться с ней в теле своего возраста и в телах других клиентов. Он встречался с ней как мужчина, женщина, ребенок...