Конечно же, я слышала, как после очередной возни последовали рвотные позывы. Звуки были хриплыми и болезненными. Я уткнулась носом ближе к двери. Типичный Мэтт, страдает в одиночестве.
Зачем ему прятаться от меня?
Теперь он должен знать, что даже заряженный пистолет не может прогнать меня.
Я полностью проснулась и начала расхаживать кругами по спальне. Я влезла в леггинсы. Застелила постель. Я ходящее беспокойство.
Послышался слив в унитазе, но Мэтт так и не появился.
Я бродила по хижине и делала небольшую уборку; собрала белье и помыла пепельницы. Поменяла Лоренсу воду и покормила его несколькими виноградинками. Бедный маленький парень… что ему, должно быть, пришлось пережить...
Мое внимание привлек кухонный стол со стопкой страниц,ия почувствовала знакомый укол предательства. Я подумала о тайном сговоре Мэтта и Пэм поручить Суррогата мне. История любви. История лжи. Я вспомнила свои чувства на пороге ненаписанной сексуальной сцены Мэтта, я хотела, чтобы это случилось, обман не имел значения.
Возможно, Мэтт пытался манипулировать моими чувствами своим поступком, или он просто пытался так объясниться?
Мое сердце не сделано из бумаги. Книга – это выдумка, фикция.А это моя жизнь.
Я стала возвращаться обратно в спальню, когда услышала крик.
— Мэтт! — плюнув на его бредовые игры в прятки, я ворвалась в ванную.
Мэтт сжался в углу, обняв себя и уставившись в пол. Запах рвотных масс висел в воздухе.
— О Боже, малыш, — прошептала я, становясь на колени рядом с ним и убирая его волосы со лба. Все его тело трясло. Он был мокрым от пота.
— Ханна. Ханна...
Он сжал мою руку. Я никогда не видела такого страха в его глазах. Его взгляд метался по кафельному полу, где вокруг были только бледные плитки с серыми крапинками.
— Мэтт, теперь все в порядке, послушай меня, все хорошо.
Каждый раз, когда я откидывала его волосы, новые капли пота выступали на лбу. Я прикоснулась к его шее. Его сердце колотилось. Боже, что с ним?
— Ксанакс, — протараторил он. — Принеси мне одну. Принеси мне Ксанакс. На к-кухне.
— Мэтт, я не думаю…
— Ханна!
Я побежала на кухню. Ладно, Ксанакс. Будет тебе Ксанакс. Может быть, за это время Мэтт стал наркоманом. Черт, похоже на это. Блядь. Это можно как-то исправить? Неужели он сделал больше, чем просто залил себя алкоголем до смерти?
Паника лишила возможности сосредоточиться. Мои руки дрожали на столе, пока шарили среди разбросанных бутылочек с таблетками. Черт, черт, черт. Который из них? Как бы то ни было, зачем Мэтту нужны все эти чертовы фармацевтические препараты?
Наконец я нашла Ксанакс. Я вытряхнула одну таблетку в виде синего овала, и побежала обратно к Мэтту, который сжимал раковину. Вода стекала с его волос. Он схватил таблетку, разжевал и проглотил ее, его лицо исказилось от отвращения.
Я крутилась вокруг него. Он мрачно улыбнулся мне.
О Боже, прямо сейчас я презирала свои эмоции. Слезы навернулись на мои глаза, и я стерла их тыльной стороной ладони. Черт, я не могла стоять и смотреть на Мэтта — человека, который всегда казался таким самодовольным и держащим все под контролем — в таком состоянии, это пугало.
Он плеснул воды на лицо, а затем, набрав пригоршню воды, припал к ней губами. Я пыталась потереть ему спину, но он вздрогнул от моего прикосновения. Его кожа была словно в огне.
— Мэтт, что я могу сделать? Что происходит? Это… — я колебалась. Это не было похоже ни на одно похмелье из всех, что я когда-либо видела.
Мэтт снова вжался в угол. Он открыл рот, затем рванулся к туалету, цепляясь за него в рвотных позывах. В желудке уже ничего не осталось. Ничего, кроме воды, желчи, и кружащего в этом вихре измельченного синего Ксанакса.
— Ах, черт, — простонал он.
Яростная дрожь терзала его.
Я схватила его за руку и сжала ее.
— Мэтт, — сказала я беспомощно.
Казалось, он боролся с самим собой. Через небольшой промежуток времени, он поднялся на ноги.
— Мы должны... п-поехать в больницу, — сказал он. Он осмотрел в мои глаза, которые были размером с тарелки. — Все хорошо, Ханна, н-но нам н-надо ехать. Эт-это отказ.
Хватка Мэтта на моей руке была слаба.
Я медленно впитывала его слова.
Отказ от алкоголя. Я должна была догадаться, но я никогда не была свидетелем этого. Я понятия не имела. Боже, из знакомых у меня не было ни одного настоящего алкоголика.
До Мэтта.
— Да, хорошо, — сказала я. Сейчас я должна быть сильной. Мне нужно было успокоиться. — Ладно…