Рассказывают, что Простак, расставшись с женой, пребывал в досаде и злости. Он забросил все торговые дела, ни с кем не встречался, целыми днями сидел в одиночестве. Порой на него находили приступы ярости, и он принимался колотить маленькую служанку, требуя, чтобы она открыла тайну: с какого времени жена стала привечать того прохвоста и кто им помогал в любовных делах. Поначалу служанка молчала, страшась мести хозяйки, но вот хозяин собрался ее продать, – она вряд ли могла вернуться назад, и девчонка перестала таиться. Она в подробностях рассказала Цюаню, с каких пор начались у хозяйки свиданья и когда они прекратились. Не преминула сказать и о роли уродины соседки, которая постоянно наведывалась к ним в дом, чтобы разделить с любовником ложе. Однако служанка сообщила совсем странную вещь: с хозяйкой, мол, встречался вовсе не тот детина, которого подозревал хозяин, а красивый юноша, между тем как детина лишь помогал ему в свиданьях. Стоит ли говорить, как разъярился Простак, услышав эту новость. Вскоре кто-то ему донес, что его жена-де попала в дом некоего Вэйяна. Простак сообразил, что во всех этих слухах есть доля правды, и решил разузнать о том человеке подробнее. Вскорости он узнал, что Вэйян не здешний и человек он женатый, значит, Яньфан взял себе в наложницы. Простак подумал: «Если бы всю эту пакость устроил мошенник Соперник Куньлуня, возможно, от мести я бы воздержался, стерпел бы обиду и рассчитался в Преисподней на адском судилище. Однако пакостником оказался другой, а коли так, мне следует расквитаться. Сильно он меня обидел! Сильно! Подать жалобу в суд? Бесполезно! Ему поможет прохвост Соперник Куньлуня, а с помощью серебра (денег у него, наверное, куры не клюют) негодяй сумеет задобрить любого судью. Нынче судьи только и ждут, когда им сунут в лапу. Дело мое непременно прикроют! Значит, жаловаться в суд – дело гиблое!.. Лучше сделаю так. Узнаю, откуда он родом, поеду туда, постараюсь всякими правдами и неправдами пробраться в его дом. И если мне это удастся, попытаюсь завести любовную интрижку с его женой. Ох, как полегчало бы у меня на душе! Он мою жену соблазнил, а я его – испоганил! Мы будем квиты! Как говорится: «Око за око! За обиду платят обидой!» Ух, до чего же это здорово! Куда лучше, чем его убить!»
Придя к такому решению, Цюань продал свою домашнюю утварь, а заодно и девочку-служанку. Полученные деньги он сложил с теми ста двадцатью лянами серебра, что получил за жену, и с первоначальным торговым капиталом. В общем, как в поговорке: «Сжег он челны свои, разорил хозяйство». В один прекрасный день Простак сложил пожитки и, простившись с земляками, отправился в путь-дорогу.
Шел он не день и не два. Но вот наконец добрался до намеченного места и остановился в какой-то гостинице на постой. На следующий день он постарался выяснить, где проживает Вэйян и что происходит в его доме. Он быстро узнал, что ему было нужно. Однако, к большому огорчению, понял, что дело его осложнилось. Ему казалось, что все жены как у него: муж дома – она блюдет суровые запреты; муж за порог – долой с дверей запоры! То есть, если муж куда-то уехал, в доме распахиваются все двери настежь: кому не лень, входи и выходи свободно. Оказалось, что в домах ученых мужей порядок заведен совсем иной, вовсе не такой, как в домах людей торговых. Дом посещала лишь родня из трех колен. Что до знакомых или друзей, то им в дом приходить не дозволялось. В семье Вэйяна было еще строже – на порог не допускалась даже родня. Цюаня охватило беспокойство. «Видно, план исполнить будет трудно!.. Но коли я его задумал, буду действовать до самого конца! Будь что будет! Поднатужусь!.. Если же у меня ничего не получится, значит, такова судьба! Неужели я зря сюда спешил, напрасно прошел столь долгий путь! Экая досада!.. Неужели оробею я перед каким-то тухлым книжником, хотя и величают его Железной дверью!»
После долгих размышлений Цюань решил прежде всего найти подходящее жилье неподалеку от дома старого сюцая. Поселившись здесь, он станет ждать удобного случая, чтобы осуществить свои планы. Однако, к большому огорчению, приличного жилья он так и не нашел. Вокруг усадьбы сюцая простирался дикий пустырь, поблизости – ни домишка. «Все оказалось гораздо сложней, чем я предполагал!» – подумал он и повернул назад к постоялому двору. Шагах в пятидесяти он заметил высокое дерево, а на нем деревянную таблицу с надписью. Простак подошел поближе. На доске начертаны восемь крупных знаков: «Приглашаю обработать запущенный сад. Первые сборы свободны от платы!» Цюань внимательно прочитал надпись и осмотрелся. Округ раскинулся пустырь. Он обошел вокруг дерева и вновь поглядел по сторонам: везде, куда ни кинь взгляд, растет высокая дикая трава. «Может, этот заброшенный пустырь и есть тот самый сад? – подумал он. – Интересно, кому он принадлежит? Однако, если есть угодье, значит, существует и жилище. Иначе как здесь работать? Разве походишь сюда издалека с мотыгой? Одним словом, главное сейчас – найти удобный угол!.. Буду работать для виду на этом пустыре, а тем временем следить за домом этого сюцая! Надо разнюхать все как следует!» На дороге появился человек.