— Доказательства! — фыркнул я.
Джаспер кивнул, жёстко сощурив глаза.
— Роуз... — начал Карлайл.
— Дай мне закончить, Карлайл. Мы можем всё провернуть без особого шума. Девчонка сегодня ударилась головой. Ну, значит, травма внезапно будет иметь более серьёзные последствия, чем это казалось вначале, вот и всё. — Она пожала плечами. — Каждый смертный, засыпая, имеет шанс не проснуться. Другие будут ожидать от нас, что мы всё подчистим за собой. В принципе, зачистку должен был бы произвести Эдвард, но, по-видимому, это свыше его сил. Я не потеряю контроля. И не оставлю после себя никаких улик.
— Да, Розали, мы все прекрасно знаем, насколько ты умелый убийца, — прорычал я.
Она яростно зашипела на меня.
— Эдвард, пожалуйста, — попросил Карлайл и вернулся к Розали. — Розали, я посмотрел сквозь пальцы на то, что ты сделала в Рочестере, понимая, что ты осуществляла правосудие. Мужчины, которых ты тогда убила, подвергли тебя чудовищным издевательствам. Теперь ситуация другая. Белла Свон ни в чём не виновата.
— Лично к ней я ничего не имею, — процедила Розали. — Нам нужно сделать всё, чтобы защитить себя.
Наступил краткий момент тишины — Карлайл обдумывал ответ. Когда он кивнул, глаза Розали сверкнули.
Ей не мешало бы знать его получше. Даже если бы я не умел читать мысли, я мог бы предсказать его последующие слова. Карлайл никогда не шёл на компромисс.
— Я знаю, ты не имеешь в виду ничего плохого, Розали, но... Больше всего я хочу, чтобы наша семья была достойна того, чтобы её защищать. Потеря контроля и нечаянное... несчастье — прискорбная часть нашей сущности. — Это было в его стиле — включать и себя в общее число, хотя он сам никогда не совершал подобных ошибок. — А вот хладнокровное убийство ни в чём неповинного ребёнка — это совершенно другое дело. Неважно, будет девушка болтать о своих подозрениях или нет. Я считаю, что риск, который она собой представляет, — это ничто по сравнению с опасностью другого рода. Если мы будем делать исключения из правил, пусть и ради собственного спасения, мы рискуем кое-чем гораздо более важным. Мы рискуем потерять лучшую часть нашей сущности.
Я тщательно контролировал выражение своего лица. Усмешка была бы неуместна. Аплодисменты тоже. Жаль — мне хотелось поаплодировать.
Розали насупилась.
— Мы должны поступить ответственно.
— Ответственно и бессердечно — разные вещи, — мягко поправил Карлайл. — Драгоценна любая жизнь.
Розали тяжело вздохнула, упрямо выпятив нижнюю губу. Эмметт похлопал её по плечу.
— Всё будет хорощо, Роуз, — тихо подбодрил он.
Карлайл продолжал:
— Вопрос вот в чём: должны ли мы скрыться?
— Нет, — простонала Розали. — Мы здесь только что поселились. Я не хочу опять начинать мой второй год в старшей школе!
— Ты могла бы оставить свой нынешний возраст, — сказал Карлайл.
— Но тогда следующий переезд придётся сделать раньше! К тому же, мне нравится здесь! Здесь так мало солнца, мы можем чувствовать себя почти нормальными.
Карлайл пожал плечами.
— Хорошо, нам, очевидно, не обязательно решать это прямо сейчас. Мы можем подождать и посмотреть, будет ли это необходимо. Эдвард, похоже, уверен, что Свон будет молчать.
Розали фыркнула.
Но Розали меня больше не волновала. Она не пойдёт против решения Карлайла, как бы она на меня ни гневалась. Их беседа перешла к несущественным деталям.
Джаспер — вот кто остался непреклонен.
Я понимал, почему. До встречи с Элис он жил в зоне безжалостных сражений, его повседневной действительностью была непрекращающаяся война. Джаспер знал, к чему может привести несоблюдение правил, страшные последствия чего он видел собственными глазами.
Обо многом говорило уже то, что он даже не пытался успокоить Розали при помощи своих особых способностей. Как не пытался сейчас и подзадорить. Он держался сам по себе, устранившись от общей дискуссии, будучи как бы выше происходящего.
— Джаспер, — сказал я.
Он твёрдо встретил мой взгляд. В его лице ничто не дрогнуло.
Я продолжал:
— Она не будет платить за мою ошибку. Я этого не допущу.
— Вот как? Значит, чья-то потеря — чья-то находка! Твоя ошибка для неё обернулась удачей. Ей было предначертано умереть сегодня, Эдвард. Я лишь доведу до конца замысел судьбы.
Я повторил, подчёркивая каждое слово:
— Я этого не допущу.
Брови Джаспера выгнулись. Он и вообразить не мог, что я попытаюсь остановить его.
Он встряхнул головой.
— Я не позволю, чтобы Элис угрожала хотя бы малейшая опасность. Ты ни к кому не чувствуешь того, что я чувствую к ней, Эдвард. Ты не пережил того, что пережил я. Всего лишь влезть в мои воспоминания — этого не достаточно. Тебе не понять!
— Я и не оспариваю этого, Джаспер. Но говорю, что не позволю тебе причинить вред Белле Свон.
Мы уставились друг на друга — без свирепости, лишь оценивая противника. Я чувствовал, что он прощупывал, насколько решительно я настроен.
— Джазз, — вруг вмешалась Элис.
Он ещё какое-то время не отрывал от меня глаз, а затем перевёл взгляд на неё:
— Только не надо мне говорить, что ты можешь сама себя защитить, Элис. Я это уже слышал. Я все равно сделаю то, что…
— Я вовсе не это хочу сказать, — опять перебила Элис. — Я хочу попросить тебя об услуге.
Я увидел, что у неё на уме, и ахнул. Во все глаза глядя на Элис, я почти не замечал, что каждый сидящий за столом, кроме неё и Джаспера, выжидательно уставился на меня.
— Я знаю, ты любишь меня. Спасибо. Но я буду тебе по-настоящему признательна, если ты не будешь пытаться убить Беллу. Во-первых, Эдвард настроен серьёзно, и я не хочу, чтобы вы сражались между собой. Во-вторых, она моя подруга. Во-всяком случае, станет ею.
В её мозгу возникла ясная, как луч солнца, картина: смеющаяся Элис обхватывает своей ледяной белой рукой тёплые, хрупкие плечи девушки. А Белла, тоже смеясь, обнимает Элис за талию.
Видение не колебалось, не мерцало, было устойчиво, как скала, неясно было только, к какому времени оно относится.
— Но... Элис... — Джаспер задохнулся. Я был не в силах повернуть голову, чтобы посмотреть в его лицо. Я не мог оторваться от картины в голове Элис.
— Я когда-нибудь полюблю её, Джазз. Ты причинишь мне большое горе, если не оставишь её в покое.
Я по-прежнему был прикован к её мыслям. Картина будущего заструилась и переменилась — решительность Джаспера заколебалась под влиянием неожиданной просьбы Элис.
— Ах, — выдохнула она — перемена в его намерениях вызвала к жизни новую картину будущего. — Видишь? Белла никому ничего не скажет. Нам не о чем беспокоиться.
Как она произнесла имя девушки! Будто они уже были близкими, искренними друзьями...
— Элис, — едва смог выдавить я, — что это... как это?..
— Я же говорила тебе — грядёт перемена. Я не знаю, Эдвард. — Но тут она, нахмурившись, крепко сцепила зубы: явно видела что-то ещё. Она попыталась отвлечься от возникшего образа, ни с того ни с сего изо всех сил сосредоточившись на Джаспере, хотя тот был так ошеломлён, что не слишком продвинулся по пути принятия решений.
Я знал этот её прием: таким образом она пыталась скрыть, что у неё на уме.
— Что, Элис? Что ты скрываешь?
Эмметт придушенно рыкнул. Его всегда раздражало, когда мы с Элис разговаривали подобным образом.
Она встряхнула головой, стараясь не допустить меня к своей тайне.
— Это касается девушки? — требовательно спросил я. — Это касается Беллы?
От напряжения она ещё крепче сцепила зубы, но когда я произнёс имя Беллы, её сосредоточенность слегка ослабла. Слабинка была длиной не более одной тысячной секунды, но мне этого оказалось достаточно.
— НЕТ! — воскликнул я. С грохотом упал чей-то стул, и только тогда я обнаружил себя стоящим на ногах.
— Эдвард! — Карлайл тоже вскочил. Его рука легла мне на плечо. Я едва удостоил его вниманием.
— Оно становится яснее, — прошептала Элис. — С каждой минутой твоя решительность крепнет. Для неё теперь осталось только два пути. Придётся выбирать, Эдвард.