— Это Джон Химмар, — сказал Хэнк, — агент по возмещению ущерба Пожарной Страховой Компании США. Он хочет оценить ущерб. Я подумал, что ему потребуется осмотреть мебель в коттедже, чтобы получить представление, какой была остальная.
— Очень хорошо, — согласилась Джанет. Она обратилась к страховому агенту: — Понимаете, мистер Химмар, мы обставили коттедж мебелью с фермы, чтобы освободить место для древностей. Вы можете все осмотреть в коттедже, а также коробки в сарае, но самым ценным был антиквариат.
— Так я и думал, — отозвался тот. — Что вы можете сообщить мне об антиквариате?
— Очень мало. Многие древности были оставлены в том самом виде, как были присланы сюда. Пит не хотел их открывать до тех пор, пока не появится его партнер Ллойд, чтобы они могли просмотреть их вместе. Но они оба были в отъезде, когда случился пожар.
Химмар решил, что ему, во всяком случае, придется осмотреть коттедж. В его машине были еще двое мужчин, оба — оценщики, и он велел им сфотографировать упаковки в сарае, а затем отправиться на Приятную Ферму и сделать абсолютно новую серию снимков, изображающих руины, какими они выглядели сейчас. Тем. временем Химмар и Хэнк пошли в коттедж с Джанет.
Пока Химмар описывал мебель, которую он там увидел, Джанет вспомнила и описала вещи, которые все еще были на ферме, когда она сгорела. Хэнк Тоже оказался полезен, поскольку в прежние времена он бывал на ферме и был способен подтвердить наличие некоторых предметов, которые вспоминала хозяйка. Потом они все вышли к сараю и проверили коробки, содержащие лампы, картины, предметы домашнего обихода, зимнюю одежду, сервизы, которыми Джанет очень дорожила.
— Мы собирались жить в коттедже, — объяснила она, — и постепенно превратить ферму в магазин антиквариата. Но наверху было так много места, что, мне кажется, мы потеряли втрое больше, чем то, что мы спасли, забрав сюда. Ты так не думаешь, Хэнк?
— Нет, — поправил тот. — Я бы сказал, вы потеряли больше в четыре-пять раз.
— Будем считать, что в пять, — удовлетворенно сказал Химмар. — Я почти уверен, миссис Райэрли, что мы смогли бы возместить ущерб вашему мужу в том, что касается фермы и мебели. Но он требует вдвое больше из-за антиквариата.
— И правильно делает! — с жаром подтвердила женщина. — Пит часто говорил мне, что он платил бы намного больше страховки, чем была ему нужна, лишь бы позволить себе улучшения и ценности. Когда начали поступать древности, он радовался, что так хорошо застрахован, но еще был обеспокоен, что не застраховался на большую сумму.
— Я понимаю, — сочувственно сказал Химмар. — Мы выплачивали подобные страховки и раньше. Но, не имея описи, мы нуждаемся по крайней мере в каких-то доказательствах.
— Спросите об этом Ллойда Проктора. Он партнер Пита…
— Я знаю. Все это предусмотрено страховым полисом, допускающим ущерб без индивидуального владения. Но, поскольку полис выписан на имя Пита Райэрли, мы должны собрать доказательства ущерба. Как он ведет дела с Ллойдом Проктором — это его дело, а не наше.
— Так, что я должна сказать Питу, когда он даст о себе знать?
— Попросите его собрать у Проктора все данные, ведь у того наверняка есть перечень купленных вещей и мест, где он их купил. Тогда мы сможем проверить это и честно все уладить, возможно даже, выплатим страховку целиком.
Химмар снова ушел в коттедж оформлять свой доклад, и Джанет ушла вместе с ним, в то время как Хэнк осмотрел все в сарае, а также снаружи, надеясь найти объяснение призрачному гостю вчерашнего вечера. Едва Химмар дописал доклад, как звук автомобильного рожка возвестил о том, что его помощники вернулись после осмотра развалин фермы. И, таким образом, все четверо мужчин уселись в машину. Расставаясь, Химмар вежливо сказал:
— Спасибо, что уделили нам так много времени, миссис Райэрли. Я только надеюсь, что это пойдет впрок, как и должно быть. Но помните, — страховой агент добавил это очень ясно: мы все еще нуждаемся в том доказательстве.
Джанет кивнула, стоя рядом с. Герцогом, который вел себя сегодня очень дружелюбно, даже приветствовал незнакомцев, как официальный встречающий. Хэнк взглянул на собаку, хихикнул, дотянулся до бардачка и протянул в окно длинный кожаный ремень.
— Вот подарок для Герцога, — сказал он. — Он поможет тебе лучше контролировать его по ночам. Но, если он услышит шум возле сарая, отпусти его. Пусть доберется туда как можно скорей. Он может даже встретить духа.
Следующие несколько дней держалась мягкая погода, не считая легких заморозков, придавших бледный оттенок северным лесам.
Каждый день Джанет спускалась на почту с Герцогом на новом поводке. От Пита, находившегося во Флориде, не было ни строчки, но однажды Джанет получила конверт с маркой города Андалусии, находившегося в Новой Англии. В нем был чек на 100 долларов, подписанный Ллойдом Проктором, с запиской следующего содержания:
«Это для покрытия расходов на ферме. Надеюсь, этого хватит, пока дела, не пойдут на лад.
В еумерки Джанет несла блюда из сарая в коттедж, когда замети ла, что темнеющие ветки деревьев качаются. Высоко над горой собирались грозовые облака, но Джанет решила, что они движутся в другом направлении. После наступления темноты несколько порывов ветра вызвали настороженный вой у Герцога, но ветер ослаб, когда большой пес ощетинился и заворчал…
— Что это? — спросила Джанет. — Снова Хэнк поднимается по тропинке?
Но Хэнк не позвал ее. Не слышала она и отдаленного жуткого крика, встревожившего Герцога в прошлых случаях. Но, раз пес почуял что-то, Джанет смело прицепила новый поводок и вывела Герцога на свежий воздух. Он мгновенно устремился к углу дома, потом — в сторону сарая. Сейчас он не скулил и не выл. Он пришел в неописуемую ярость. Джанет решила, что это шанс объяснить чудеса, происходящие в сарае. Но ей не хотелось попасть в историю, да и Герцогу ве следовало давать много свободы, чтобы слушал ее команды. Новый поводок прекрасно сработал, и каблуки Джанет зарылись в дерн. Герцог встал на задние лапы, точно осаженный жеребец. Он выл от ярости, его клыки блестели в лунном свете, пробивавшемся сквозь облака. Как прежде, дверь сарая качалась; но сегодня она ясно различила съежившуюся перед ней фигуру. Рычанье пса перешло в хриплый лай, фигура устремилась в дверной проем, закрывая дверь за собой. Джанет ослабила повод.
— Вперед! — скомандовала. она. — Вперед, Герцог, вперед!
Когда пес прыгнул, дверь захлопнулась, потом распахнулась, и пес ринулся внутрь, его хозяйка — за ним. Дверь в маленькую мастерскую тоже захлопнулась, но в ту же секунду пес открыл ее лапами и с ворчаньем ворвался туда. Джанет вошла внутрь с фонариком и услышала безумный крик мужчины:
— Убери его от меня — убери его от меня — скорее!
Огромные лапы дoга вдавились в плечи мужчины, прижав его к верстаку, в то время как пес пытался достать его горло.
— Фу, Герцог, фу!.
Каким-то чудом Джанет поймала свободный конец поводка, намотала его на руку с возможной силой и потащила пса за собой.
Она вывела его в сарай, привязала поводок к крючку на стене и вернулась в мастерскую. Там, тяжело опустившись на скамью, с накинутым на плечи пальто, сидел Пит Райэрли, ее муж. Обычно красивое, его лицо осунулось за недели, которые прошли с тех пор, как она его видела. Оно было скорее желтым, нежели загорелым на флоридском солнце. Его вынужденная улыбка стала нервной гримасой,
— Боже мой, Пит! — воскликнула Джанет. — Ты же знаешь, что Герцог никогда не причинит тебе зла…
Нетерпеливое рычанье показало, что Герцог не согласен. Джанет приказала: «Тихо!» — и, когда пес выразил свой последний протест, Пит встал на ноги.
— В коттедже есть еще кто-нибудь, Джанет?
— Нет. Может зайти Хэнк Доусон. — Она отметила, что поднимавшийся ветер уже утих. — Но для него уже слишком поздно.
— Тогда пошли в коттедж. Но держи эту скотину подальше от меня. Он стал таким злобным, что только Ллойд Проктор мог справиться с ним. Вот почему Ллойду пришлось отправить его в питомник перед отъездом.