В последующей тишине Джанет расслышала свой вопрос:
— Видела ли миссис Проктор подобные сны раньше?
— Много лет назад я начала видеть другие сны, — миссис Проктор отвечала сама, и ее глаза были полны слез. — Мне всегда снился Ллойд, когда его не было дома. Иногда ему было больно, и я слышала, как он кричит от боли. А иногда он был счастлив и кричал от безумной радости. И всегда (ее голос дрогнул)… И всегда…
— Мы вскоре получали весточку от сына, — договорил мистер Проктор. Однажды он написал, что получил рану; потом выиграл премию в колледже. Неизменно сны его матери находились в соответствии с тем, что в действительности переживал Ллойд. Это случалось в течение многих лет, поэтому, когда моя жена увидела этот сон, мы знали, что он вещий. Его повторение подтверждает это. Теперь вы понимаете, почему я знаю, что наш сын мертв. Вы сказали, что получали от него известия, молодая леди, Губерт Проктор обратился к Джанет, — но, тем не мeнее, вы его не видели. Я гадал, почему он кричал о мести, ведь он не мстительный по натуре. Но раз мы услышали о том, что его совесть чиста, я полагаю, умирая, он попытался оградить свое доброе имя, как сделал бы и при жизни.
На следующий день по дороге на север Хэнк Доусон остановился в Новом Виндзоре и забрал Герцога. Когда они проезжали Ущелье — Подкову, Хэнк бросил опытный взгляд на облако над горой Лысого Орла.
— Я отвезу Кинтию домой, — сказал Хэнк, — и мы поедем наверх, в коттедж. Если разразится буря, я останусь с тобой до тех пор, пока она не окончится.
Джанет была рада человеческой компании. Неосвещенный коттедж съежился, как затаившийся зверь, в то время как сарай был светлым и походил на призрак под качающимися деревьями, которые нависали над ним, как чудовища. Хэнк убедился, что дверь сарая была закрыта на щеколду, потом прошел до коттеджа. Они включили огни, зажгли камин и сварили кофе. Потом Хэнк серьезно сказал:
— Теперь нам ничего не остается, кроме как дожидаться призрака.
— Ты думаешь, это действительно призрак? — изумленно спросила Джанет. — Мстящий дух, возможно, дух Ллойда Проктора?
— Ты слышала о свершенных преступлениях, — ответил шериф. — Ты видела это прошлой ночью, когда сон воплотился.
— Но, если Ллойд; был убит четыре месяца назад, как он мог посылать чеки, письма и список древностей? А как насчет сообщений тех агентов, которые утверждают, что совсем недавно Ллойд их надул?
— Подписи и почерк можно подделать. Можно легко прикинуться кем-то, если ты не пытаешься надуть людей, которые этого человека знают. Хороший парень не станет ни с того ни с сего обманщиком. Но кто-то мог сделать вид, будто он им стал. Послушай, Джанет, ты выходила к сараю три раза до меня. Каждый раз ты что-то видела, но никого не находила. И мы вдвоем тоже никого не нашли. Но, если бы кто-нибудь прятался в этом сарае, не смог ли бы Герцог поймать его?
— Уверена, что смог бы, и теперь я могу сказать почему.
Джанет вспомнила ту самую ночь, когда Герцог действительно кое-кого поймал — ее собственного мужа, Пита. Одно это, казалось, доказывало, что нечто невидимое и неуловимое, по крайней мере, дух, фигурировало в других случаях. До сих пор она не говорила о визите Пита, поскольку знала, что он не хотел огласки. Теперь, в свете того, что она знала, она собралась выпалить правду. Но Хэнк не дал ей на это времени.
— Ты можешь не рассказывать мне, почему ты так уверена, — сказал Хэнк. — Я знаю. После того, что мы услышали прошлым вечером, я гадаю, куда приведет этот след. Но я знаю, где он начнется — в сарае — сегодня ночью!
Ответом ему были стон ветра и вой Герцога. Пес ощетинился, как и раньше; его уши уловили ультразвук, недоступный ни одному человеку. Огромный пес поднялся и медленно двинулся в сторону двери, воем показав, что узнает этот плачущий призыв.
Хэнк поднялся:
— Пойдем.
Они вышли. Сегодня их приближение к сарак было уверенней, быстрей, чем раньше, когда они увидели, что закрытая на, щеколду дверь раскрылась сама по себе. Они были ближе, когда она распахнулась в первый раз, словно передавая приглашение от невидимого обитателя. Герцог издал смешанный вой и лай и бросился вперед. На этот раз Хэнк- не колебался. Перекрывая ужасный ветер, он прокричал:
— Пусти его! — И когда Джанет сделала это, он добавил: — А теперь пойдем!
Едва они двинулись, дверь распахнулась. Там, в затемненном проеме виднелась белая фигура, была видна ее человеческая форма, но через миг ее не стала За ней бросился спущенный с поводка Герцог. Хэнк и Джанет не отставали от него и успели увидеть, как широко распахнулась дверь в мастерскую и снова показался тот призрак. Затем Герцог проследовал в дальний угол мастерской, где поднял свои большие лапы на высоту плеч и оперся ими о заколоченную дверь. Там, в свете фонарика Хэнка, Джанет увидела, как огромный пес прижал в углу свою добычу, как уже делал однажды ночью.
Но в собачьем лае не было ярости, он выл от радости. Человек, которого он поймал, похлопывал его, гладил его голову и передние лапы. Герцог же лизал лицо, которое Джанет видела так отчетливо, что помимо воли вскрикнула: — Ллойд Проктор!
Затем, к удивлению Джанет, она увидела голову дога сквозь руку, которая его гладила! Мгновение спустя рука исчезла, а фигура Ллойда, еще смутно различимая, начала распадаться. Последним исчезло его лицо, доброе, красивое лицо, которое Джанет узнала, несмотря на его мертвенную бледность. Потом это видение тоже растворилось, и пес остался один, царапая заколоченную дверь и горестно завывая, словно тоскуя по прикосновению исчезнувшей руки.
Хэнк увидел достаточно, чтобы поверить. Он стоял рядом с Джанет, ласкавшей пса, который устроил свою голову в ее руках, словно потерял одного друга и нашел другого. Затем Хэнк проверил дверь, она по-прежнему была заколочена. Джанет тихо сказала: — Я видела его, Хэнк. Так же ясно, как и тебя. Это был Ллойд Проктор или его дух.
— Я тоже его видел, Джанет, — проговорил Хэнк. — И я слышал, как ты назвала его имя. Но я в любом случае узнал бы его, после того как увидел его отца. Ллойд был для него вестником смерти. — Хэнк помолчал, затем мрачно повторил: — Вестником смерти.
Они помолчали. Ветер стихал, словно выполнил свою миссию.
Хэнк сказал с чувством: — Ллойд Проктор был убит прямо здесь, на этом самом месте. Знаешь, откуда мне известно? Я покажу тебе.
Он взял стамеску и открыл шкаф для инструментов: — Посмотри!
Секунду спустя он обозревал пустоту и был так озадачен, словно вновь увидел призрак.
— Где те вещи, которые здесь были? — спросил он. — Кто их взял?
— Я не знаю наверняка, — глухо ответила Джанет, — но я могу высказать предположение?
— Да, это очень важно.
— Здесь был Пит, — она говорила холодным безразличным тоном. — Пит Райэрли, мой муж. Герцог поймал его здесь, в сарае. Вот откуда я знаю, что здесь можно поймать живых людей, но не духов. Он за чем-то приезжал, поскольку, когда он вышел из коттеджа, прошло по крайней мере десять минут, прежде чем я услышала, как отъехала его машина. Тогда я гадала, что ему было нужно, теперь же я уверена, что он приезжал за теми инструментами и вещами, которые мы здесь нашли. Мне следовало рассказать об этом раньше, Хэнк.
— И я должен что-то тебе сообщить, Джанет. Помнишь тот день, когда я привез сюда Химмара и он отправил тех двоих на ферму сделать фотографии? Это были не страховые агенты, Джанет, это были полицейские детективы, Пока мы были в коттедже, они забрали все эти вещи из шкафа для инструментов и вместо того, чтобы ехать на ферму, они вернулись в Хиллдейл. Там они купили дубликаты этих вещей и одежды и позаботились о том, чтобы они походили на настоящие. Вернувшись сюда, они поместили их в шкаф.
— А куда делись настоящие вещи?
— Их отправили на экспертизу. Я считал, что они могут дать какую-то информацию, но относительно пожара. Я подозревал поджог, но не убийство. Но анализ показал, что ржавчина на молотке на самом деле оказалась кровью, кровь была и на комбинезоне. На лопате и ботинках был особый сорт глины, стало ясно, что кто-точто-то копал.